Влюбленная вдова, Стр. 23

Господи, да ведь она до сих пор все еще ребенок! От нее и пахло по-детски — теплым молоком. К тому же девушка была такой юной, неопытной. А поговорив с ней пару минут, Кипп пришел к выводу, что мозгов у нее не больше, чем у цыпленка.

Да ее любая экономка в дрожь вгонит! Разве она в состоянии распорядиться об обеде, не говоря уже о том, чтобы железной рукой править слугами или… или устроить бал! Девчонка только и умеет, что глупо хихикать. Уложи такую в постель, так она, чего доброго, моментально уснет!

Прелестная перспектива!

И однако, как деликатно намекнул ему Брейди по дороге домой, именно о такой жене и мечтал Кипп — во всяком случае, так он сам говорил.

Это даже больше того, о чем он мечтал, потому что юные, неопытные девушки быстро влюбляются. И чаще всего в того, кто становится их первым мужчиной.

Только вот как раз об этом-то, мрачно подумал Кипп, он мечтал меньше всего.

Тогда почему он натягивает перчатки и выходит из дому, собираясь ехать к Хэтчарду, где его уже наверняка ждут эти две дамы и ехидно ухмыляющийся Брейди Джеймс?

Да потому, что он славный парень. Добрый. Покладистый. Из породы тех, кому ненавистна даже мысль о том, чтобы кого-то обидеть.

Иначе говоря, полный идиот.

Да еще несчастный к тому же.

К Хэтчарду нужно было ехать на Пиккадилли, 187. Его книжный магазин когда-то удостоился чести получить патент его величества. А это привело к тому, что теперь туда с трудом можно было протиснуться — столько здесь толпилось всяких лордов и леди. Редко кому из них случалось прочесть купленную тут книгу — обычно дальше названия на обложке дело не шло, — но ни один из этих господ не упускал случая небрежно обронить: «Когда я в последний раз заезжал к Хэтчарду…»

В библиотеке на первом этаже собирались члены Королевского общества садоводов. И здесь же, в библиотеке, знаменитый адвокат и противник рабства Уильям Уилберфорс произносил свои зажигательные речи.

Уильям Хэтчард, владелец магазина, будучи еще и издателем, выпускал «Крисчен обсервер», а также множество политических памфлетов и даже детские книжки.

Каждый день для посетителей на журнальный столик перед камином выкладывались все газеты, какие только есть в Лондоне. А для слуг, удостоившихся высокой чести сопровождать своих господ к Хэтчарду, у входа в магазин даже поставили скамью.

И очень скоро бывать у Хэтчарда стало признаком хорошего тона.

А со временем магазин стал частью охотничьих угодий для тех представителей света, кто мечтал связать себя брачными узами.

При одной мысли об этом каждый волосок на затылке у Киппа вставал дыбом.

А все только потому, что уж он-то отлично знал, что его ждет. Если он по-прежнему станет бывать на балах, кружить по залу дебютанток, если возьмет за правило бывать у Хэтчарда и в других подобных местах, где толкутся охотники сунуть голову в брачный капкан, то скоро все заговорят о том, что и он, дескать, решил подыскать себе виконтессу.

И если он позволит такому случиться… если вездесущие дуэньи и бдительные маменьки учуют, куда дует ветер, ему конец. Протрубят рога, и начнется охота.

Ну уж нет! Если ему и суждено пройти через это, то тянуть не стоит. Тем более что у него на примете уже есть подходящая кандидатка. Он сам выбрал ее, хотя что-то ему подсказывало, что вряд ли его выбор удачен. Но как бы там ни было, Кипп не собирался искать дальше — в конце концов, все это не слишком его занимало. Ему просто нужна жена, а не скаковая лошадь. Нужно всего лишь отвести ее к алтарю, а потом уложить в постель. И все. Кто сказал, что в его обязанности входят еще и беседы с ней?

Повторив все это себе еще раз, Кипп все ж таки вздрогнул и даже зябко поежился, заметив, что Брейди и обе леди машут ему руками. Они устроились за небольшим столиком, заваленным томами по древнегреческой истории.

Изобразив на лице живейшую радость, Кипп тоже помахал им в ответ и стал протискиваться к столику. Причем делал это с таким чувством, словно взбирался на эшафот. Лавируя между столиками, Кипп исподтишка разглядывал обеих дам, одновременно делая вид, будто не замечает ехидной усмешки Брейди.

Красота Эдвардины Бэкуорт-Мелдон снова поразила его. Только глаза ее уже не казались ему нежными и мечтательными — скорее уж пустыми и бессмысленными, как у любого очень молодого существа.

По контрасту с бездумным взглядом Эдвардины глаза ее молодой тетушки блистали умом. Впрочем, его это не должно интересовать, одернул себя Кипп. А вот она-то уставилась на него, ничуть не стесняясь, и вдруг он почувствовал себя так, словно его вывернули наизнанку. На редкость неприятное чувство, поморщился Кипп.