Ричард де Амальфи, Стр. 127

— Даже многие? — переспросил я. — Интересно. Как же это?

Он взглянул с удивлением:

— В ваших Срединных королевствах разве не использовали?.. По-моему, везде одинаково. Запускают сокола, а потом смотрят его глазами. Я в детстве даже знал такое заклинание, потом забыл. Мне оно ни к чему…

— Почему? — спросил я. — Если можно смотреть с высоты, а сокол поднимается высоко, то это ж… даже не знаю, что и сказать! У меня в замке хробойл лежит, Рихтер его изучает, да что-то не торопится с докладом. Видать, орешек не по зубам.

Он вяло пожал плечами:

— Смотреть легко, но почти никто не умеет управлять соколом, чтобы летел куда надо. Да и смотрит по-своему, надо уметь различать в том, что он видит, нужное. Я как-то смотрел через плечо одного умельца: серое, темное, словно в лунную ночь. Правда, все отчетливо, но красок нет, какие-то пятна… Это же надо вот так целые сутки сидеть и смотреть в надежде, что удастся подсмотреть что-то важное!.. Не случайно хозяева в конце концов поручают такое дело своим доверенным, потом начинают подозревать, что те утаивают нечто, казнят или прогоняют, начинают смотреть сами, но терпения не хватает, и снова все сначала… Да и занятые люди, кроме бездельников. Так что не привелось смотреть через глаза птах за своими соседями. Можно, но затратно. По времени. Чтобы выловить что-то стоящее, столько шелухи пересматривать!

Я кивнул:

— Ты прав, Харальд. Это и есть основы экономики. Я только удивлен, что хоть какие-то элементы работают. Он отмахнулся:

— А что монахам делать? Не пашут, не сеют, лес не рубят…

Зигфрид и Алан посматривали с великолепным высокомерием людей благородных, которые не унизятся до каких-то умствований и бесплодных споров о том, сколько ангелов поместится на острие иглы. Мир принадлежит людям действия, а не размышления. Короли читать не умеют, крестик ставят, рыцари очищают захваченные земли от нечисти, а в монастырях все эти галилеи, мендели, бруны, паскали и прочие коперники неизвестно какой хренью занимаются…

* * *

Кони притомились, идут вялым шагом, головы поникли. То один, то другой на ходу срывает стебли трав. Мой Зайчик шагает спокойно, горделиво, я как-то привык к его великолепию и не обращаю внимание, но взгляды Алана, Зигфрида и теперь еще и Харальда с виконтом Теодерихом напоминают, какой чудесный конь у меня под седлом.

Навстречу выплывают болотца, их всякий раз объезжаем по берегу, хотя некоторые выглядят совсем мелкими. Харальд всякий раз крестился и говорил то про гигантских пиявок, то о стеблях болотной травы, что изрежут сапоги в клочья, Зигфрид и остальные, едущие впереди, кивали, безропотно поворачивали коней.

Лесные островки тоже часто объезжаем по широкой дуге, хотя деревья растут редко, ветви на вершинках, как у сосен, можно бы проехать напрямик даже с вьючными лошадьми, однако Харальд проронил только «песчаные кроты», и все без возражений повернули под углом в девяносто градусов.

Я начал бурчать, Харальд заметил, очень вежливо и почтительно начал рассказывать, что в этих землях все настолько пропитано магией, что колдовство доступно каждому. Конечно, каждому доступно только самое простое и, конечно же, маломощное. Нет человека, который не ходил бы с амулетом или талисманом, а многие вообще увешаны ими. Даже весьма почтенные граждане, несмотря на близость к церкви и посещение служб, амулетов не чураются. При дворах богатых особ живут личные колдуны, оберегают хозяев от чар, выполняют их поручения, как-то: наслать или снять порчу, навредить врагу, а по возможности и вообще отправить на тот свет. Процветает торговля снадобьями, что продлевают жизнь, а то и молодость, прибавляют сил, здоровья, позволяют видеть будущее…

У баронов, графов и других властелинов, засевших в собственных замках, находят приют самые сильные колдуны, что уже называются магами. Иногда, правда, бегут, не угодив, иногда сами подчиняют сеньоров своей колдовской власти, но факт есть факт: в землях Одноглазого придется встретиться с колдовством, которое я, как паладин, должен ненавидеть…

Он замолчал, глядя на меня с вопросом в глубоко запавших глазах на изможденном лице. Я молча досказал за него, что как паладин — да, должен ненавидеть и огнем и мечом, а еще и каленым железом, огненной метлой революции, да здравствуют Святые Догматы, однако… как человек, познавший мощь и сладость плодов науки, хочу ощутить их и попользоваться. А там уже, как пользователя, юзера — чтобы понятнее, меня как-то не колышет, лицензионная магия или контрафактная.