Ричард Длинные Руки – ландесфюрст, Стр. 54

Я терпеливо ждал продолжения рассказа, но она замолчала и опустила голову. Я вздохнул.

– Леди, думаете, мне уже все ясно?

Она посмотрела на меня несколько удивленно.

– Ну да… Вы же умный, ну, так мне почему-то сказали.

– Плюньте ему в глаза, – посоветовал я. – Это кто-то под меня копает. Быть умным… нет, ни за что! Я тоже хочу жить легко и радостно.

Она тяжело вздохнула.

– В общем, он в очень скользких выражениях…

– Изысканных?

Она покачала головой:

– Нет, он грубоват, мне это в нем и нравилось. Никакого изыска, все чисто и прямо, но в том случае он так прямо извивался в поисках слов, чтобы отказать мне и не обидеть…

Я сказал понимающе:

– Хотя, конечно же, вы были оскорблены до глубины.

– Еще бы.

Я поинтересовался как можно более участливо, одновременно подавляя зевоту:

– И… как? Что дальше?

Она вскинула голову и взглянула на меня с выражением настоящей королевы.

– Разве не понятно? Я просила отца не принимать его больше. Не знаю, как отец меня понял, но с той поры я о Сулливане больше не слышала вовсе, пока вы его не сделали бароном только для того, чтобы могли с ним подраться!

Я смотрел на нее с сочувствием.

– Ну да, о нем сразу заговорили. Как же! Властелин замка и земли, сумевший вырвать для своих владений независимость! Слушать такое вам было так же приятно, как глотать уксус для цвета лица. Что, правда он отбеливает?

Она произнесла хмуро:

– Ничего он не отбеливает. Только желудок болит. А Сулливан… Впрочем, вы угадали.

– А потом поперло, – продолжил я. – Его родственник был казнен за мятеж, а Сулливан унаследовал его титул, стал в одночасье герцогом… И вот о нем заговорили еще больше. А вам и совсем как бы… Все понятно, кроме совсем уж ерунды.

– Ваша светлость?

Я окинул ее внимательным взглядом.

– Леди Хорнегильда, вы были каким-то чудовищем?

Она вспыхнула до корней волос, но выпрямилась гордо, глаза гневно засверкали.

– Я не поняла вашего оскорбительного вопроса, сэр Ричард!

– Я имею в виду, – пояснил я, – вы пили уксус до знакомства с Сулливаном или после? Мне все же кажется, после…

Она произнесла твердо:

– Я была самой красивой в Сен-Мари!.. Обо мне слагали баллады!

– Тогда… почему?

Она поморщилась.

– Разве я виновата, что наша семья одна из самых могущественных и богатейших в королевстве?..

– Это и было причиной?

Она опустила голову.

– Для такого гордеца – да.

Я развел руками.

– Как же люблю этот благородный мир! И простые примитивные страсти. Он бедный, но гордый, принес любовь в жертву своей чести, а вы, цельная женщина, жаждете, чтобы его казнили за такое зверское и глумливое оскорбление самой лютой смертью!.. Можете не отвечать, уже мене, текел, фарес.

Она следила за мной гордо-пугливым взглядом, а я прошелся взад-вперед, размял плечи, задумался.

– Вообще-то можно и подумать над вашей проблемой… Я такой универсальный думатель. Мудрец, можно сказать, если совсем уж скромно.

В дверь осторожно заглянул сэр Жерар:

– Ваша светлость…

Я повернулся к нему, он правильно истолковал выражение моего державного лица и сказал торопливо, но твердо:

– Ваша светлость, к вам гонец. Срочно.

Я махнул рукой:

– Зови сюда.

Он выразительно посмотрел в сторону королевы красоты.

– Простите, ваша светлость…

Я сказал с подчеркнутой неохотой:

– Ах да, сверхсекретные сведения… Простите, леди Хорнегильда, закончим разговор позже.

Она присела в поклоне.

– Ваша светлость…

– Леди Хорнегильда, – ответил я.

Когда она исчезла за дверью, я сказал негромко:

– Вы прям чувствуете ситуацию, сэр Жерар. Как граф Ришар решился с вами расстаться?

Он поклонился.

– Спасибо за лестную оценку, ваша светлость… Так что с гонцом?

Я удивился:

– В самом деле прибыл? Как вовремя… Давайте его сюда.

В коридоре звякнуло железо, слуга отворил дверь кабинета и впустил молодого стройного и легкого паренька, идеального для передачи посланий на дальние расстояния, таких кони просто не чувствуют на спине.

Он шагнул вперед быстро и легко, моментально припал на одно колено и, не дожидаясь вопроса, выпалил:

– Ваша светлость, сообщение от графа Рейнфельса!

– Отлично, – сказал я бодро. – Что у него?

– Его войско, – отрапортовал он лихо, – прибудет через четверо суток! Просит сообщить, в какую часть королевства им будет приказано направиться сразу от Тоннеля.