Ричард Длинные Руки – воин Господа, Стр. 91

Я сказал брезгливо:

– Золото чеканить не умели, а железо ковать могли?

Он удивился:

– Конечно!.. Железо ведь перековывали из старых вещей древних людей. А золото учились добывать из шахт сами.

– Железо, – спросил я, – было раньше? Что за старые вещи?

Он пожал плечами:

– Никто не знает. Те люди не то погибли, не то ушли в глубокие пещеры. Все теперь знают, что были какие-то катастрофы, потопы, огненные бури. До самой большой катастрофы люди, говорят, были очень могущественными. Но это, может быть, и легенды… Вы, ваша светлость, помовайте этим амулетом над путем-дорогой, помовайте! Вот так, из стороны в сторону… Ого!

За час я наловил с десяток монет, потом развели костер, поджарили мясо и подогрели купленный в таверне хлеб, но главное – подогрели, вернее, наполнили энергией амулет. И хотя на подогрев его пришлось скормить почти целое дерево, но экономический эффект налицо: еще часа за три из пыли и грязи поднялось столько монет, что пришлось нести и Сигизмунду, что сперва отказывался брать в руки нечестивое золото. Вряд ли мы заработали бы столько даже на продаже всей рощи.

Гугол пел и плясал вокруг каждой монеты. Мое уважение возросло, когда я понял, что степень его ликования зависит не от размеров найденных монет, а от древности, редкости. Он даже пытался что-то прочесть, разгадать древние знаки, вопил в возбуждении, что вот про эту монету так и слыхом не слыхивали, из чего я заключил, что он и в нумизматике орел, он пробовал и мне совать эти монеты с истертыми знаками под нос, но я брезгливо отворачивался, как истый… нет, не рыцарь, а русский интеллигент, который делает вид, что живет совсем не по рыночным законам.

Явно здесь проходил какой-нибудь эквивалент из варяг в греки или Великого шелкового, ибо монеты попадались времен и Александра Македонского, и Цезаря, и Ашурбаннипала, и, возможно, легендарного Ария, прародителя всех чистых, красивых и вообще замечательных, как и монеты отвратительного Сима, прародителя всех нечистых, некрасивых и вообще гадов. Были монеты настолько дивные, что я только головой мотал и тут же передавал Гуголу. Он и сам жадно выхватывал их из моей ладони, как горячие пирожки. Но это жадность коллекционера, искателя чудес, так что негодовал только Сигизмунд, он, как истый талиб, не видел ценности в старых вещах, тем более в тех, что были сделаны еще до рождения Иисуса Христа.

Глава 17

В следующем селении обменяли с доплатой коней. Сигизмунд сторговал для себя пристойный кожаный панцирь, почти новый, купил боевой топор, два ножа. Один отдал Гуголу. Хотел купить и мне, но я глазами указал на молот.

Здесь тоже никто не мог предположить, куда мог уйти король Арнольд, и еще я заметил, что смотрели на нас с подозрением, как на соглядатаев Конрада. Не помогли даже золотые монеты, каждый качал головой и уходил, а однажды из-за забора в нашу сторону полетели камни и комья грязи.

Привал устроили на холме в миле от села. На самой вершине, совершенно лысой, даже трава не растет, возвышался белый камень. Высотой в два роста человека, обе стороны срезаны как гигантским ножом, а на плоских стенах – множество знаков, значков. Земля у подножия тверже кирпича, я топнул пару раз и понял, что это в самом деле кирпич. От бесчисленных костров, что раскладывали у подножия камня – неплохо защищает от ветра, – земля спеклась до крепости гранита. В самой земле, ноздреватой, как шлак, кое-где темнеют угольки, теперь уже не совсем угольки, раз их не размывают ни дожди, ни снега, не выдувают ветры. Возможно, алмазы. Ну, какие-нибудь черные.

Гугол вытащил купленный нож и попытался что-нибудь нацарапать местное трехбуквенное, однако нож скользил как по стеклу.

– Колдовство, – сказал он раздраженно. Подумав, добавил: – Или наш героический друг купил нож из глины.

– А если этим ножом ткну тебя? – поинтересовался Сигизмунд холодно.

– С тобой уж и пошутить нельзя!

Гугол спрятал нож, отвернулся с достоинством, но, когда подул холодный ветер, сел к камню, упершись спиной.

– Нечестивое колдовство, – подтвердил Сигизмунд. – Не видно знака Христа!.. А раз так, то все бы здесь разрушить…

Гугол слушал его вполуха, взгляд его блуждал по моему молоту. Проговорил задумчиво:

– А вообще я смутно помню… можно сказать даже, знаю!.. Знаю, чем можно пробить доспехи, изготовленные гномами.

– Чем? – спросил я жадно. – У того гада доспехи были явно гномьи!

Он рассматривал меня очень внимательно.