Ричард Длинные Руки – герцог, Стр. 123

Грохот копыт нарастал, я вырвался вперед, стараясь, чтоб не слишком, вход может быть только с той стороны, откуда ветер вымел песок, а вообще-то мог вымести не сам по себе, а по приказу…

Сердце трепыхнулась радостно: ворота самые настоящие, деревянные, хоть и с железными полосами, скрепляющими доски. У феи на все житейские мелочи не хватает то ли сил, то ли времени, а может, и желания.

Я обернулся к скачущим позади рыцарям, сквозь прорези забрал вижу полные решительности глаза.

– Никого не щадить!.. Действовать быстро!.. Героям – награды!

Грохот копыт нарастал, я нарочито придержал арбогастра, пока справа и слева не начали обгонять, затем послал его вперед, сам собрался и, сцепив зубы, ухватился за ремни.

Зайчик всей массой ударился в створки ворот. Они распахнулись с треском, вовнутрь влетели разгоряченные рыцари на взмыленных конях, полное впечатление, что мы выбили все разом.

Зал огромен, во всю ширь здания, стены в зловеще-черном металле, с широких крюков спускаются до самого пола ярко-красные полосы ткани, а с двух сторон наверх ведут широкие каменные лестницы.

Послышался крик, топот, справа и слева к нам сбегают вооруженные люди, доспехов нет, некоторые в кольчугах, большинство вообще в кожаных латах, в руках у кого мечи, у кого короткие копья.

Я соскочил с седла прямо на лестницу. Навстречу ринулся, размахивая широким пугающим мечом, настоящий великан. Я уклонился и с разворота полоснул, не глядя, лезвием по тому месту, где должна быть шея. Красиво снести голову не удалось, но кровь из рассеченной артерии ударила тугой струей, и гигант опрокинулся на соратников, зажимая ладонью рану.

– Быстрее! – прокричал я. – Пока колдуны не опомнились!

Наверху из-за поворота появилась красивая женщина с прекрасным и злым лицом, одета вызывающе, на лице удивление пополам с омерзением.

– Убейте этих… – крикнула она отвратительным голосом. – Всех!

Ее воины бежали сверху и прыгали по ступенькам, как горошины из прорвавшегося мешка. Я даже отступил под бешеным напором, а она спустилась ниже и наблюдала со злым интересом за кровавой бойней.

Я прокричал:

– Кто бы ты ни была… сдавайся!..

Она зло расхохоталась.

– Червяк!.. Оно еще и говорит… Убейте его!

Я рубил настолько бешено и быстро, что вокруг меня нарос вал тел. Я начал подниматься выше, пока не оказался с нею на одной ступеньке, она все с той же гадливостью смотрела на меня и взмахом руки вызывала все новые отряды.

Руки мои начали наливаться свинцом, а она, которая приказала убить меня, стоит почти рядом и хладнокровно смотрит, как ее воины выбегают по двое-трое и набрасываются на чужака. Я бил, рубил, толкал, сбивал с ног, швырял о стену, раздавал зуботычины кулаком и рукоятью меча, а она все покрикивала и взмахом руки направляла на меня все новых и новых слуг.

Озлившись, я с размаха ударил ее рукоятью меча по лицу.

– Заткнись, дрянь!

Мгновенно все остановилось. Воины, что бросались на меня с бешеным рвением, замерли и смотрели выпученными глазами то на меня, то на свою повелительницу.

Она отшатнулась, из разбитого носа хлынула кровь.

– Ты… ты… посмел…

Она прошептала эти слова в таком непонимании, словно хрустальный небосвод затрещал и рухнул, а сейчас с неба падают боги в красиво развевающихся одеждах.

Я сказал злобно:

– Могу и добавить!.. Хочешь?

Она суетливо отступила, что совсем не вяжется с ее полными величия и важности жестами и поступью, полными императорской, даже небесной надменности.

– Ты… ты не человек!

Я ощутил себя на острие взглядов моих рыцарей, эти тоже в смятении, сказал громко и убедительно:

– Ты взяла на себя роль воина? Уважаю твой выбор. Я тоже за равноправие полов. Но раз командуешь, как мужчина, то и отвечай, как мужчина! Нефиг стоять и любоваться. К тому же вешают не простых воинов, а организаторов. Намек поняла, красотка?

Она вскрикнула:

– Ты… не посмеешь!

– Я демократ, – отрезал я. – Да здравствует подлинное равноправие! Сэр Генрих, схватить эту… и повесить, как… преступницу.

Граф Гатер крикнул мне в спину сожалеюще:

– Слишком хороша. У меня есть другой вариант…

Я оглянулся на его расплывающуюся в скабрезной улыбке морду, махнул рукой.

– Хорошо. Солдатам тоже надо что-то дать такое, чтобы вспоминали и рассказывали.

Он взмахом руки послал вперед своих воинов, а я помчался вверх. Навстречу то и дело попадаются кто с оружием, а кто без, я бил всех без жалости, а лестница здесь хоть и широкая, но без перил…