– Вон там озеро, – сказал я уверенно, – прямо между теми холмами, видите, как блестит? Там и расположимся. И коней напоим, и сами сполоснемся.
– Я весь чешусь, – сказал сэр Герцлер, – но это не то ли озеро… Я даже и выговорить страшусь…
Он оглянулся на сэра Ульриха. Тот кивнул с самым сумрачным видом.
– Оно.
– Тогда не надо, – сказал сэр Герцлер. – Лучше останусь немытым. А вода еще есть во фляге.
Я буркнул:
– А свежей и холоденькой не жаждется?.. Сэр Герцлер, оставьте суеверия. Подряд две неожиданности не бывает.
Сэр Герцлер сказал со вздохом:
– У нас не две, а больше, если считать и тех странных рыб, которых Бобик снял с дерева. Но об этом озере в самом деле идет дурная слава.
– Так кто-то погиб? – спросил я.
– Никто…
– Тогда вперед, – велел я.
Озеро окружено кольцом холмов, спуск очень неудобен, потому и нет на берегу поселка, ни рыбацкого, ни какого еще. А если поставить дом на вершине, то любая баба лучше утопится, чем будет с тюком белья спускаться и подниматься по круче. К тому же здесь, судя по виду, глубоко от самого берега.
Я уже пожалел, что так опрометчиво решил ждать прибытия отряда здесь, как вдруг сэр Герцлер охнул, конь под ним испуганно ржанул. Сэр Ульрих тихонько ругнулся.
– Я это чувствовал!
Глава 16
В середине озера появилось светлое пятнышко, стало ярче, сквозь толщу воды вверх ударил свет, призрачный, словно лунный, и зеленоватый, как морская вода. Сэр Герцлер охнул, из глубин начало подниматься острие меча, блистающего, словно не пролежало в воде тысячи лет.
Стальное лезвие поднималось все выше, Ульрих прошептал:
– Двуручник?
– Для одной, – возразил Герцлер и добавил: – Но крепкой руки.
– Такой огромный…
– В старину люди были крупнее, – сказал Ульрих с видом знатока, умело пересказывающего старые сплетни.
Показалась крестовидная рукоять и сразу же сжимающие ее пальцы. Так же медленно поднималась и сама рука. В тревожном молчании мы смотрели на женщину, что вырастала из воды, словно ее поднимают невидимые руки. Прекрасная, очень молодая, хотя я всеми фибрами понимал, что не может быть молодой, в дивно сверкающей одежде, будто из серебра, она не двигалась, держа меч в гордо вскинутой руке, только чуть повела головой, отыскивая нас взглядом.
Ветер красиво развевал ей волосы, конечно же, дуя в лицо и относя длинные золотые волосы за спину. Женщина казалась олицетворением матери-родины, призывающей отважных сыновей на защиту. Почудилась даже грозная и торжественная музыка, далекий топот подкованных коней и приглушенный лязг металла.
Во лбу у нее кроваво-красный камень в середине желтого кольца, охватывающего голову, одежда из крупноячеистой кольчуги, красиво открывающей белые плечи безукоризненной формы и верхнюю часть полной пышной груди, очень аппетитной и зовущей защищать, не отдавать врагу.
Взгляд ее изумительно синих глаз пробежал по нам, задержался на с любопытством уставившемся на нее Бобике, скользнул к Зайчику и несколько мгновений обследовал его, лишь потом величественно поднялся к его всаднику.
Я старался смотреть в ответ гордо и тупо-надменно, как надлежит лорду.
– Ты наконец-то пришел, – произнесла она ясным голосом. – Я давно тебя ждала.
– Польщен, – пробормотал я настороженно.
– Этот меч твой, – продолжала она звучным красивым и строгим голосом, словно со мной говорила сама земля, которую я должен защищать уже потому, что я самец и даже мужчина. – Ты с ним совершишь великие дела.
Я спросил с сомнением:
– С мечом?
– Это необыкновенный меч, – возразила она.
Я поинтересовался:
– Им можно забивать гвозди?
– С ним можно завоевать весь мир, – сказала она строго.
– Завоевать, – повторил я с тоской. – Покорить, захватить, овладеть, подмять, приобрести… и чтоб никто не смел ни пикнуть, ни вякнуть, ни слова сказать поперек моему нраву. Эх… словом, милая Несси, забери его на дно. И больше никому не предлагай.
Сэр Герцлер охнул.
– Ваша светлость… почему? Об этом мече столько легенд, столько песен, баллад… Все мечтают, ночами грезят!
Я сказал высокомерно:
– Паладин – воин Господа. Нельзя, чтобы во мне воина стало больше, чем… чем… ну, не скажу, чтобы уж совсем святого духа, но все-таки человек должен чем-то отличаться от кровожадного дикаря! А эти все мечи суют, не дают пройти!.. В каждом озере сидят всякие мечедаватели. Хотя бы один дал хороший молот… да не боевой, а чтоб ковать сохи… или их не куют? Тогда сами сохи и плуги.