Ричард Длинные Руки - Гроссграф, Стр. 174

Мне показалось в первый миг, что это компьютерная модель, есть же умельцы, рисуют вот такое совершенство, а потом наделяют идеальной анимацией: абсолютно гладкая ровная и чистая кожа, дивные синие глаза с длинными загнутыми ресницами, тонкой работы нос и пухлый детский рот, выступающий подборок и высокие скулы при чуть-чуть запавших щеках, что лишь подчеркивают общую аристократичность.

Ее фигура, как ни скрывай одеждами, безупречна: высокая грудь, тонкая талия, изящные бедра и длинные ноги. Золотые волосы на темени перевиты синими лентами, под цвет глаз, дальше собираются в косы, толщиной с мою руку, и падают до ягодиц. Леди Лоралея перекинула одну на грудь, взглянула растерянно на лорда, на меня, на молчаливых людей в доспехах.

Тонкие изящные пальцы машинально перебирают косу, у меня разбежались глаза: смотреть ли на грудь, ее изгиб эффектно подчеркивает эта тяжелая плеть волос, то ли на дивной формы руки, то ли на необыкновенное лицо…

- Леди Лоралея, - хмуро представил ее граф Арлинг. - В данный момент… моя жена.

Я поклонился, почти не сознавая, что делаю. Рядом восторженно сопели Альбрехт, Зигфрид и Тюрингем. Даже Норберт похрюкивал как-то странно.

- Да, - услышал я свой хриплый голос, - теперь понимаю, почему пролилось столько крови…

Зигфрид шепнул:

- А сколько еще прольется!

Мне почудился в его голосе восторг. Глаза Тюрингема полыхают неземным огнем, Альбрехт закусил губу, у него вид человека, что отчаянно борется с собой и проигрывает с каждой секундой, а сам Арлинг прижал ладони к груди, словно удерживая выпрыгивающую лягушку.

Я сдавил себя в железном кулаке, я же правитель, мать вашу, политик, а не самец какой-нибудь, проговорил надменно:

- Сэр Арлинг, сердце мое, как гроссграфа, обливается кровью при виде… да, при виде! Как можно такое ради всего лишь женщины? Господь не для того дал нам душу, чтобы мы с нею вот так. Душа и женщина, как говорят отцы церкви, несовместимы. Если перед вами проблема выбора… хотя, на мой паладиньий взгляд, где тут проблема, какой выбор?… То вы что должны избрать?… Неверно шепчете, сэр Зигфрид! И вы, сэр Тюрингем, глазками стреляете слишком блудливо. Да и вы как-то странно смотрите, сэр Альбрехт, как будто вам не ясно!

- Женщины - зло, - шепнул у меня за спиной кто-то из рыцарей, - но я готов стать великомучеником.

Я повысил голос:

- В целях умиротворения района как гуманист и миротворец я конфискую это яблоко раздора. Сэр Норберт, займитесь! Леди Лоралея должна быть немедленно убрана из района конфликта.

Сэр Норберт опустил ладонь на рукоять меча.

- Как скажете, сэр…

- Не так, - прервал я. - Вывезите под охраной в лагерь.

- Чей?

Я повысил голос:

- Сэр Норберт!

- Понял-понял, - ответил он поспешно. Кивнул двум своим рыцарям, они, двигаясь очень быстро, подошли к леди Лоралее, она в испуге вскинула голову и посмотрела на меня в упор. Сердце мое оборвалось. Несколько моих рыцарей, обнажив мечи, остались на местах, но их вид показывал, что по моему слову разнесут здесь все.

Граф Арлинг вскрикнул отчаянно:

- Сэр Ричард, что вы делаете?

- Спасаю вас, - ответил я зло. - Над вашими землями нависла угроза со стороны вражеских держав, а вы чем заняты? Половину земель вашего противника, сэра Кристофера, захватили лесные люди, а он куда смотрит?… Я могу, конечно, сказать вам обоим, куда смотрите, но тут и стены покраснеют! Вы своей нелепой войной истощили земли, вас теперь не только иноземный враг, вас местные хомяки захватят и все утащат!

Леди Лоралею быстро провели к выходу. Группа моих рыцарей тут же встала там стеной, не позволив выйти даже ее служанкам.

Граф Арлинг крикнул отчаянно:

- Но… куда? Что вы с нею сделаете?

- Решим, - ответил я как можно тверже, - и поступим. Армландия нуждается в мире! И спокойствии. Я ее умиротворю. Покой будет, как на кладбище!

Когда женщину вели под усиленной стражей из донжона, барон Альбрехт спросил тихо:

- И как вы сами поступите с этой женщиной?

Я сказал раздраженно:

- Да уж придумаю. Сейчас главное - изъять у них цацку, из-за которой эти дети лупят друг друга. Да так, что разорили весь край. Вообще-то это такая женщина, ее бы врагу подсунуть…

- Зачем?

- Барон, вы меня удивляете. Как это зачем?

- Простите, сэр Ричард, это я с недосыпу. Но, с другой стороны, для чего мы рождаемся, как не для подвигов во имя дамы? Крестьянин пашет, священник служит Богу, а мы сражаемся…