Ричард Длинные Руки - Гроссграф, Стр. 173

Я выпрямился во весь рост, раздвинул плечи и старался выглядеть страшным и пугающим, так всегда стремятся выглядеть вожаки уличных банд, а также благородные рыцари. Мои рыцари встали за моей спиной, сверкая очами и грозно раздувая ноздри, мол, сокрушим любое сопротивление, а также накажем любое непочтение к нашему лорду, ибо его честь - наша честь.

Я заявил надменно:

- Я, Ричард Длинные Руки, гроссграф Армландии, требую объяснений. Меня интересует, кто посмел развязать междуусобную войну без моего милостивого и временами великодушного соизволения. Я жду.

Из шатра вывели, поддерживая под руки, мужчину средних лет, в накинутом на голое тело красном камзоле и такого же цвета штанах. Сапоги тоже красные, но я уже понял: кровь не так заметна и не напугает соратников. Грудь рыцаря перевязана белыми тряпками, уже пропитанными кровью, одна рука висит плетью, окровавленная ткань туго стягивает предплечье, но красные пятна проступают прямо на глазах.

Он с достоинством поклонился, но побледнел еще сильнее от такого усилия.

- Я, - произнес он слабым голосом, - граф Арлинг. Барон Кристофер де Марк пытается овладеть моим замком. Моя честь задета, я не стал отсиживаться за стенами, а вышел навстречу и принял бой в открытом поле.

Я кивнул, все понятно, за стенами замка легко бы отбил любой штурм и нанес противнику немалый урон, а то и разгромил бы, но это же рассуждения простолюдина, а рыцарь постоянно трясется за свою честь, как бы чего не подумали порочащего про его честь и достоинство.

- Понятно, - ответил я, - вы поступили по-рыцарски благородно и красиво. Если не ошибаюсь, вы потому и встали против солнца?

Граф с достоинством наклонил голову.

- Совершенно верно, сэр. Чтобы не сказали, что я воспользовался хоть каким-то преимуществом.

- Очень благородно, - повторил я и покосился на заваленное трупами поле. - Причина войны - леди Лоралея?

Он с еще большим достоинством откинул голову и взглянул мне в лицо.

- Да, сэр.

- Могу я взглянуть на нее?

Он помрачнел.

- Сэр, есть ли в этом необходимость?

Я выдвинул нижнюю челюсть, что за это время незаметно убралась взад, посмотрел на него с высокомерием рожденного гроссграфом.

- Сэр Арлинг, - произнес я ледяным голосом, - я решаю в Армландии, в чем есть необходимость, а в чем нет. Или вы не признаете власть тех лордов, что облекли меня высокой властью гроссграфа?

Я успел заменить рвавшиеся с языка слова «мою власть» на «власть лордов», пусть с ними потягается, мои военачальники придвинулись, ладони на рукоятях мечей. Рыцари их отрядов уже окружили уцелевшее войско, что лежит обессиленное, граф Арлинг тоже посмотрел на них и понял, что да, гроссграфу виднее.

- Признаю, - ответил он обессиленно.

- Так в чем дело? - потребовал я грозно.

Он повернул голову в сторону рыцарей, готовых подхватить его при неверном движении.

- Сэр Акмур, - произнес он слабым голосом. - Оседлайте моего коня…

Немолодой рыцарь посмотрел на меня враждебно, а ему сказал:

- Сэр, давайте я лучше распоряжусь насчет повозки.

- Нет, - прошептал Арлинг, - коня… Я не могу вернуться в телеге, словно корова, которую везут с бойни.

На воротах его замка забегали, на стене появились лучники, но мост опустили, а решетку подняли: сэр Арлинг едет с нами в сопровождении своих рыцарей, так что не совсем в плену. Барон Альбрехт сразу же послал своих людей встать на всякий случай рядом с арбалетчиками на стенах, а сэр Норберт умело расставил рыцарей на ключевых местах, так что замок в любом случае в наших руках, а мы с израненным сэром Арлингом последовали в его покои.

Челядь радостно выскакивала навстречу, что значит, лорда любят, но пугались грозного вида гостей, исчезали. Зигфрид и Тюрингем со своими десятками отборных воинов сопроводили нас, оставляя их по одному, по двое, так что на последний этаж поднялись совсем с крохотной свитой, зато из самых рослых и внушительных.

Граф Арлинг, хромая и почти повисая на одном из своих рыцарей, остановился перед богато украшенной дверью. Рыцарь деликатно постучал и, дождавшись ответа, нажал на золотую ручку в виде летящего дракона.

В глубине пышно обставленных покоев широкая кровать с балдахином, пахнет тонкими духами, чирикает в золотой клетке птичка, но я почти ничего не замечал, взгляд сразу прикипел к женщине, что поднялась из кресла навстречу гостям.