Дневники принцессы, Стр. 30

Короче говоря, выхожу я из туалета и сразу же натыкаюсь на Майкла, брата Лилли. Он казначей компьютерного клуба. Вообще-то Майкл такой умный, что мог бы быть и президентом клуба, но он говорит, что ему не интересно числиться начальником.

Налетев на Майкла, я уронила на пол кроссовки, носки и все такое. Я присела на корточки и стала все это собирать, а Майкл говорит:

– Господи, Термополис, что с тобой случилось?

Сначала я подумала, что он спрашивает, почему я так поздно болтаюсь в школе.

– Ты же знаешь, мне приходится каждый день заниматься после уроков с мистером Джанини. У меня по алгебре…

– Это я знаю. – Майкл поднял губную помаду, которая тоже выпала из рюкзака. – Я не о том. Что означает эта боевая раскраска?

Я отобрала у него помаду.

– Ничего. Не рассказывай Лилли.

– Не рассказывать Лилли что? – Я встала, и он увидел, что я в прозрачных колготках. – Господи Иисусе, Термополис, куда ты собралась?

– Никуда.

Ну почему мне все время приходится врать? Лучше бы Майкл ушел. А тут еще несколько его друзей-компьютерщиков остановились поблизости и стали пялиться на меня с таким видом, как будто я – новый тип пикселя или что-нибудь в этом роде. Из-за этого я чувствовала себя ужасно неловко.

– Никто не ходит «никуда» в таком виде.

Майкл переложил свой ноутбук из одной руки в другую, а потом у него на лице появилось очень забавное выражение.

– Термополис, никак ты собралась на свидание?

– Что-о? Нет, я не собралась на свидание!

Я просто выпала в осадок. Я – и на свидание??? Я вас умоляю! Надо же такое сказануть!

– Я встречаюсь со своей бабушкой.

Судя по выражению лица, Майкл мне не поверил.

– Ты что, всегда надеваешь на встречу с бабушкой колготки и красишь губы?

Послышалось деликатное покашливание. Я посмотрела в сторону двери и увидела, что меня ждет Ларс. Наверное, я могла бы задержаться и объяснить Майклу, что бабушка пригрозила мне телесными повреждениями, если я не надену колготки и не подкрашу губы (или почти пригрозила), но мне почему-то казалось, что Майкл не поверит. Поэтому я просто сказала:

– Слушай, Майкл, не говори Лилли, ладно?

И побежала.

Я знала, что мне конец. Не может быть, чтобы Майкл не рассказал сестре, как я после уроков выходила из женского туалета в прозрачных колготках и с накрашенными губами. Это исключено.

Когда я пришла к бабушке, это был кошмар. Она сказала, что с этой помадой я стала похожа на poulet. Во всяком случае, мне показалось, что она сказала именно это, только я не могла понять, почему она решила, что я похожа на цыпленка. Это уж потом, дома, я посмотрела в словаре и узнала, что poulet по-французски значит еще проститутка. Родная бабушка обозвала меня шлюхой!

Боже! Куда подевались милые добрые бабушки, которые пекли внукам сладкие пирожки и не могли на них нарадоваться? Или это только мне «повезло» иметь бабушку с татуированными веками, которая сравнивает меня со шлюхой?

А еще она сказала, что мои колготки неподходящего цвета. Бред какой-то! Как прозрачные колготки могут быть не того цвета? Они же цвета колготок! Потом она велела мне потренироваться садиться так, чтобы между ног не было видно нижнее белье. И так два часа. Я уж подумывала, не позвонить ли в Международную амнистию.

А когда я показала ей свое эссе про десять женщин, которыми я восхищаюсь, она его прочла и разорвала на мелкие кусочки. Честное слово, разорвала! Я не удержалась и закричала:

– Бабушка, что ты делаешь?

А она мне спокойно так говорит:

– Это не тот тип женщин, которыми стоит восхищаться. Ты должна восхищаться настоящими женщинами.

Я спросила, что она подразумевает под словом «настоящие», ведь я включила в список только тех женщин, которые существуют на самом деле. То есть, может, Мадонна и сделала себе несколько пластических операций, но она же все равно настоящая.

Но бабушка сказала, что настоящие женщины – это принцесса Грейс и Коко Шанель. На это я ей сказала, что я написала про принцессу Диану. И знаете, что она ответила? Она сказала, что принцесса Диана – просто смазливая дурочка.

Отпад!

После того как целый час тренировались правильно садиться, бабушка сказала, что ей пора принимать ванну, потому что у нее вечером обед с каким-то премьер-министром. Она велела мне быть завтра в «Плазе» не позже десяти утра!

– Бабушка, – говорю я ей, – завтра суббота.

– Я знаю.

– Но по субботам я помогаю Лилли – это моя подруга – делать ее телепередачу.