— Слушаю! — Леня держал мобильник левой рукой, потому что на правой висел сонный и тяжелый кот Аскольд.
Звонил Ухо.
— Здорово, Маркиз! А что мне делать с той коробкой, которую мы подменили мужику из зоомагазина? Завезти тебе?
— Ох ты! — Леня всполошился. — А я про нее совсем забыл… Ты ее, надеюсь, не открывал?
— Нет, конечно… Я вообще сладкое не люблю!
— Какое там сладкое! Там скорпионы…
— Ни фига себе! — Ухо заметно оживился. — Может, соседке в квартиру запустить? У меня во дворе такая мегера живет, все время орет, что бензином пахнет и машины шумят…
— Соседке не надо, жалко скорпионов, они очень редкие. Знаешь что, если сможешь, отвези в Зоологический музей, это на стрелке Васильевского острова. Отдай там одной ученой даме, она будет в восторге! Запиши — Дарья Михайловна Укусихина…
— Хорошо, я как раз в ту сторону еду! — И Ухо отключился.
Остановив машину возле музея, Ухо вошел в просторный холл и растерянно огляделся по сторонам.
В отличие от Маркиза он не испытывал здесь никакой ностальгии: животные его мало интересовали, и даже в детстве он ходил с родителями не в зоопарк и зоосад, а в паровозный музей и музей транспорта.
— Молодой человек, вы куда? — спросила его строгая тетенька, выглянувшая из-за конторки.
— Да вот, мне нужно эту коробку передать Покусаевой… то есть Укушенной…
— Кому?! — Дежурная подозрительно уставилась на него поверх очков.
Ухо достал из кармана листок и прочитал:
— Укусихиной Дарье Михайловне, вот кому!
Взгляд дежурной потеплел.
— Ее сейчас нету, но вы оставьте коробку у меня, я передам!
— Хорошо! — Ухо вздохнул с облегчением и плюхнул коробку на стойку. — Только смотрите, не открывайте!..
— Что вы, молодой человек! — успокоила его тетенька. — Я же не первый год здесь работаю!
Ухо, довольный сделанным делом, ретировался.
Дежурная хотела было углубиться в детектив, от которого только что оторвалась, как из служебного коридора появилась Марфа Дмитриевна, пожилая сотрудница Укусихиной.
— Марфа Дмитриевна, — окликнула ее дежурная, — тут для Укусихиной коробку оставили. Вы не знаете, она сегодня придет?
— Нет, — уверенно отозвалась та. — Она на опытной площадке в Удельной, с тараканами работает. Я сейчас как раз туда еду, могу ей отвезти…
Марфа Дмитриевна прихватила коробку и вышла из музея.
Перейдя дорогу, она села в удачно подошедший автобус, который должен был довезти ее прямо до места. Везение было просто удивительное: мало того что совершенно не пришлось ждать автобус на холодном ветру, так еще и нашлось свободное место.
Марфа Дмитриевна удобно устроилась, поставила коробку на колени и задремала.
Дело в том, что ночью она не смогла выспаться — под окном ее дома то и дело включалась автомобильная сигнализация. Только она засыпала и начинала даже видеть сны, как ее снова будил истошный механический вой сигнализации.
Из-за этого даже сны ей снились какие-то беспокойные — то она видела пожарную машину, несущуюся по улице с включенной сиреной, то ей снилось, что она едет в санях по зимней дороге, а сзади за ней с жутким воем гонится стая волков…
Так что теперь, в теплом автобусе, Марфа Дмитриевна заснула, тем более что проехать свою остановку она не боялась — ей нужно было ехать до самого конца.
Вскоре автобус заполнился. Над Марфой Дмитриевной стояли двое молодых ребят самого хулиганистого вида. Они громко переговаривались, не обращая внимания на остальных пассажиров:
— Ну чё, Санек, зайдем к Ленке Морозовой?
— А она чё, звала?
— Не, не звала, но так даже прикольней!
— Так надо тогда купить чего-нибудь.
— Надо, только у меня денег нет!
— У меня тоже нет…
— А вон, Васек, смотри, бабка спит! — Один из приятелей показал глазами на безмятежно дремлющую Марфу Дмитриевну. — Давай у нее торт приватизируем!
— О, прикольно! — оживился второй.
— Только тише, не разбуди!
Дальше приятели переговаривались шепотом или обменивались жестами.
Автобус подъехал к остановке. Двери раскрылись. Парни переглянулись, один из них двинулся к выходу, второй схватил с коленей спящей женщины торт, быстро передал его приятелю и вслед за ним бросился к выходу.
— Эй, стойте, вы куда?! — закричал им вслед интеллигентного вида мужчина, который заметил происшедшее.