Дневник летучей мыши, Стр. 51

«Оставим пока в покое старуху с ее дневниками, — думал Леня, внимательно следя за дорогой, — а также не станем ломать себе голову, для чего Скорпиону нужны эти две старые тетрадки. Уж наверное, очень нужны, если он пришил того типа на скамейке в Педагогическим садике. А я просто горю желанием познакомиться с этим Скорпионом поближе. Какая это, должно быть, интересная личность!»

Маркиз усмехнулся одним уголком губ. Он был очень и очень зол и дал себе страшное слово расследовать всю эту историю и помешать Скорпиону добиться своих неизвестных пока Маркизу целей. И подобраться к опасному типу можно попробовать через скорпионов. Вот именно, если он использует шипы скорпионов, то должен же он их откуда-то брать! Вряд ли у него здесь своя скорпионья ферма, скорее всего скорпионов ему доставляют. А это уже след…

Леня приехал в одно из красивейших мест нашего города — на стрелку Васильевского острова. Здесь в удивительной гармонии с берегами Невы располагаются знаменитые Ростральные колонны, исторические здания Биржи и Кунсткамеры, Двенадцати Коллегий и Академии наук. Здесь же, рядом с Кунсткамерой, находятся Зоологический институт и Зоологический музей.

Этот музей Леня любил с самого детства, когда бабушка приводила его сюда по выходным. Он мог часами рассматривать расставленные в живописных позах чучела животных и птиц, бабушка же могла спокойно посидеть в зале, радуясь, что слишком энергичный внук занят созерцанием и не выдумывает никакой каверзы.

Белые медведи поражали его своими размерами, а от взгляда полярного волка у маленького Лени мурашки бежали по коже…

Именно сюда, в этот музей, и направился он теперь, пристроив машину в переулке за Кунсткамерой.

Леня прошел через огромный зал, где вольготно располагался скелет кита, испытывая ностальгические чувства, миновал залы хищников и травоядных животных, на секунду задержался возле витрины, изображавшей гнездо аистов на крытой соломой крыше, и возле другой, где целая семья бобров трудилась над плотиной. Все было по-прежнему — огромный варан ел свою добычу, компания королевских пингвинов сбилась в кучу — ни дать ни взять оркестранты, залетевшие по ошибке вместо Лос-Анджелеса в Архангельск и теперь в тоске оглядывающиеся в чужом аэропорту — без своих инструментов, без денег и даже без теплой одежды.

Маркизу нужно было дальше, туда, где располагались музейные коллекции насекомых и паукообразных.

Если в первых залах было многолюдно — здесь были и родители с детьми, и самостоятельные школьники, которые пришли сюда, чтобы лучше подготовиться к уроку биологии, или просто из естественного любопытства к миру животных, — то в дальних залах было почти пусто, здесь изредка попадались только настоящие любители зоологии.

Больше людей находилось возле стендов с бабочками, но Леня шел еще дальше — к членистоногим и паукообразным.

Он дошел до витрин, в которых размещались пауки, и прошел мимо, невольно поежившись: не то чтобы он серьезно страдал арахнофобией, то есть болезненной боязнью пауков, но все же испытывал к этим многоногим созданиям какую-то подсознательную неприязнь. Вот если бы тут оказалась Лола, тогда не миновать визга, нервных криков и даже обморока. Лолка до жути боится пауков, так что Леня ни за что ее не взял бы с собой.

Наконец он дошел до витрины, в которой располагались скорпионы.

Эта витрина была открыта, и около нее хлопотала сухопарая дама с крючковатым носом и жесткими черными волосами. Дама пыталась скрепить волосы черным шелковым бантом, но тщетно, потому что, даже на неопытный мужской взгляд Лени, этим волосам больше подошли бы скобы для колючей проволоки.

Дама перекладывала экспонаты внутри витрины, придавая им более естественные позы, и что-то ласково бормотала, как будто разговаривала с многоногими обитателями террариума.

Леня опасливо приблизился к открытой витрине: даже мертвые скорпионы вызывали у него мистический страх.

В витрине было множество грозных созданий, которые, на Ленин непросвещенный взгляд, различались только цветом и размерами, — были здесь черные и красно-бурые скорпионы, были совсем светлые. Размеры отличались еще заметнее — от совсем маленьких, не больше ногтя, до огромных, с ладонь величиной…

Не скрывая страха, Леня обратился к зоологической даме:

— И как вы не боитесь их трогать?

Дама покосилась на Леню и сухо спросила, едва разжимая узкие губы: