Ричард де Амальфи, Стр. 85

Грохнуло, словно десять молотобойцев разом ударили по металлическому листу. Шлем смяло, как картонную коробку под автомобильным колесом, всадника сорвало в седла и отбросило на десяток шагов назад, а конь с опустевшим седлом добежал до меня и остановился.

Я оглянулся, крикнул Тюрингему:

— Ты все еще здесь? Прими. И щит не забудь! У него какой-то особый щит.

Сеча продолжалась с переменным успехом, вскоре начали одолевать всадники Кабана. Они вырубили две трети оставшихся рыцарей у шатра со стягом, но раздался дикий крик за моей спиной, во главе клина из-за рощи вылетели с выставленными копьями Зигфрид и Гунтер, а за ними лучники. Гунтер выхватил меч, я тоже убрал молот и вытащил из ножен меч. Солнце холодно заблестело на полупрозрачном лезвии.

— Ричард! — прокричал Зигфрид.

— Ричард! — закричали лучники.

— Ричард! — заорал и Гунтер запоздало. — Ричард де Амальфи!!!

Мы врезались во всадников Кабана, и они сразу же побросали оружие и спешились, показывая, что сдаются. Я вложил меч в ножны и, предоставив своим заниматься пленными, проехал к рыцарям Золотого Коня.

Если вначале их было около сотни, считая вообще всех с оружием, то сейчас остались только рыцари, самые сильные и выносливые, либо те, кому повезло больше. Передо мной стояли, не выпуская окровавленных мечей, восемь крепких воинов в полных доспехах с опущенными забралами, а в середине подросток в легких доспехах обеими руками держит знамя с трепещущим по ветру полотнищем.

Один из рыцарей наконец поднял забрало, я увидел налитые кровью глаза немолодого, смертельно усталого воина. С усилием он поднял меч и вложил в ножны.

— Осмелюсь спросить, отважный сэр, — произнес он хриплым голосом воина, — кто вы, кого Провидение прислало нам на помощь так своевременно?

— Ричард де Амальфи, — ответил я учтиво и поклонился, не слезая с коня. — Мой замок совсем близко. Ехал мимо, увидел, как вы осаждаете замок Кабана. Он мой сосед, но я наслушался о нем много нелестного, к тому же он, как я слышал, очень драчливый человек, а таких никто не любит… Потому я собирался проехать мимо, ваши разборки меня не касаются, но не смог… когда увидел, что вы попали в несколько затруднительное положение…

Знаменосец передал стяг в руки одного из рыцарей, сказал неожиданно высоким, звонким голосом:

— Затруднительное? Нисколько!

Я пробормотал:

— Простите, но мне показалось…

— Это вам только показалось, — ответил он и обеими руками снял шлем.

Золотые волосы хлынули водопадом на спину и плечи, крупные локоны блестят, на меня взглянуло строгое лицо молодой женщины, показавшейся мне знакомой. Я всмотрелся, узнал, поклонился.

— Простите, — произнес с сарказмом, — действительно, мне показалось. Осмелюсь поинтересоваться…

Она вздернула надменно подбородок, в глазах стыд и гнев, но прежде, чем что-то сорвалось с ее языка, тот же немолодой рыцарь поспешно сказал:

— Это леди Роберта, она единственная дочь Магнуса Тихого, властелина этих земель и этого замка. Кабан пришел в эти края недавно, убил нашего сюзерена и захватил замок. Многие стали служить ему, но часть рыцарей осталась верна дочери доблестного лорда Магнуса, благородной леди Роберте. Сейчас, когда леди Роберта вернулась к нам, ее верным рыцарям, недавно будучи захвачена в плен подлыми разбойниками, мы предприняли попытку…

Он умолк, смущенный. Его рыцари опускали головы, Зигфрид и Гунтер смотрели с пренебрежительными усмешками, даже наши лучники поглядывали свысока. Я повернул коня, бросил как можно равнодушнее:

— Надеюсь, вы окажетесь более разумными соседями, чем был Кабан. Гунтер, ты что-то хотел сказать?

Гунтер поспешно выехал вперед и сказал громко:

— Кабан захватил земли сэра Галантлара, деревни Ямы, Мурашники и Старые Кости.

Рыцарь посмотрел на свою повелительницу с вопросом в глазах, она ответила с великолепнейшей надменностью:

— Нам не нужны земли, которые захватил Кабан. Мы восстановим наследие в границах владений моего покойного отца.

Я поклонился:

— Желаю здравствовать… леди Роберта.

Гунтер тоже развернул коня и поехал рядом, с другой стороны пустили коней Зигфрид и Ульман. Сзади нарастал конский топот, лучники пустили вскачь, гикали, веселились, кто-то вскочил с ногами на седло и показывал чудеса акробатики.

Зигфрид спросил с удивлением: