Ричард Длинные Руки – воин Господа, Стр. 98

В мертвой тишине даже мне стало слышно, как заскрипела кожа на костяшках пальцев Конрада. Он посмотрел на свой кулак, суставы побелели, с грохотом ударил по столу. Кубки подпрыгнули. Король ударил снова, сильнее. Грохот пронесся по всему залу.

– А теперь о деле, – прорычал он гневно. – Ну-ка, что еще говорят в народе?

Юбенгерд поклонился, развел руками.

– Народ Галли благословляет ваше правление, мой король…

– Ваше мудрое правление, Ваше Величество, – добавил серый льстиво.

Конрад в третий раз грохнул по столу. Упавший кубок подпрыгнул и скатился на пол, звякнул в тишине, завертелся волчком.

– Эти слухи меня не интересуют, – рявкнул он. – Что говорят про Арнольда?

– О короле Арнольде ничего не известно, – пробормотал Юбенгерд. – Говорят, что он ударился куда-то в горы. Но гор здесь много…

Конрад рыкнул гневно:

– Это я уже много раз слышал! Но ты знаешь, почему я спрашиваю. Не увиливай.

– Ваше Величество, народ доволен…

Конрад грохнул кулаком вновь, проревел мощно:

– Палач!

Из-за портьеры выдвинулся огромный толстый человек с красным капюшоном на лице. В обеих руках держал огромный мясницкий топор.

Юбенгерд сказал несчастным голосом:

– Ваше Величество, я не знаю, зачем вам это надо… но если уж так хочется ковыряться в ране, то нате вам, пожалуйста: в народе говорят, что своим положением вы обязаны только благородству короля Арнольда. И что это не победа ваша, а дар короля Арнольда жадному и завистливому захватчику!..

Конрад потемнел, брови сдвинулись в одну линию, прохрипел тяжело:

– Кто говорит?

– Да теперь уже почти все говорят, – сказал Юбенгерд мстительно. Он посмотрел на палача, пощупал шею, продолжил даже громче и злораднее: – Те, кто молчал, наконец разобрались и заговорили, а те, кто осуждал Арнольда, сейчас уже отпускают шпильки по вашему адресу. Но не надо на это обращать внимания, Ваше Величество! Чернь всегда злословит при виде сильных.

Конрад сел за стол, лицо еще больше постарело и осунулось. Большие руки на столешнице вздрагивали. Кровь с разбитых пальцев капала на выскобленные доски.

– Говори, – велел он угрюмо. – Догадываюсь, что ты хочешь… но говори.

Юбенгерд развел руками:

– Я?.. Может быть, сэр Самадхи?

Угрюмый взор Конрада упал на серого человека. Тот присел, словно его расплющило, развел руками, поклонился:

– Позвольте?

– Позволяю, – буркнул Конрад. Добавил нетерпеливо: – Давай без этих штучек! Говори.

– Надо поймать Арнольда, – сказал серый сэр Самадхи. – Надо привести его сюда в цепях. Пусть народ увидит его с веревкой на шее, а вас – во всем могуществе! И всем все станет ясно. Слухи рассеются, легенды забудутся.

Конрад сказал с безнадежностью в голосе:

– Но где его ловить? Здесь слишком много гор. А горы старые, изрезаны пещерами. Там были выработки, рудники, можно спрятать целую армию.

– Нам не поймать, – признал сэр Самадхи. – Тем более что, если честно…

– Ну?

– Ему будут помогать местные, а нам указывать неверную дорогу.

– Ладно, говори, что ты задумал. Я же вижу.

– Пусть Ваше Величество объявит награду. Большую! Настолько большую, что эта куча золота перевесит преданность бывшему королю. Конечно, люди благородного сословия на подлость не пойдут, но они и так не знают, где прячется Арнольд. Зато простые люди, которые не присягали подобно рыцарям, могут дрогнуть… Для них и одна монета – состояние, а если пообещать сто? Двести?

Конрад сидел как глыба, но в его неподвижности я видел, как накапливается сила. Наконец Конрад, все еще не двигаясь, прорычал:

– Тысячу! Тысячу золотых монет тому, кто отыщет Арнольда и приведет его ко мне!

Юбенгерд сказал осторожно:

– Ваше Величество, простолюдины и за сотню монет перероют всю страну…

– Три тысячи! – воскликнул Конрад в исступлении. – Три тысячи золотых монет и полное освобождение от пошлин на всю жизнь… для него и всего потомства, кто доставит мне беглого короля Арнольда!

Сэр Самадхи бросил торжествующий взгляд на мрачного Юбенгерда, поклонился, отступил.

– Ваше Величество, я сейчас же разошлю во все концы страны герольдов и глашатаев с этой вестью.

Изображение потускнело. Я поднял тяжелую голову, в висках покалывало. Перед глазами некоторое время дрожала пелена, наконец я увидел встревоженные лица Сигизмунда и Гугола.

– За голову Арнольда объявлена награда, – объяснил я торопливо.