Ричард Длинные Руки – гауграф, Стр. 64

– Нет, – отрезал я. – Это слишком далеко.

Глава 3

Они отбыли, я поотпихивался от Бобика, тот требовал ему что-нибудь бросать, хотя бы стулья и столы, я хлопнул в ладоши, мигом появился слуга.

– Королевского советника, – велел я. – Пред мои светлы очи! Немедленно и даже быстро.

Он дернулся было к двери, там замялся на пороге. Лицо стало смущенно-испуганным.

– К-какого? – спросил он, запинаясь, и торопливо пояснил: – У вас они вроде бы все теперь советники…

Я сказал недовольно:

– Ты прав, прав. Надо какую-то иерархию, да все некогда… Пока давай сюда Куно Крумпфельда. А с другими потом разберемся.

Он исчез, счастливый настолько, что я невольно подумал, какой я молодец, что иногда признаю вину даже перед слугами. Это их окрыляет, за такого господина костьми лягут.

В коридоре загремели, удаляясь, голоса, при такой системе оповещения найдут сразу кого угодно. И вообще весь двор знает, кого принимает сюзерен. Не дело, конечно, но и самому упорядочивать некогда. Поручить бы все церемониймейстеру или еще кому, но и впадать в зависимость не хочется. Больше всего ненавидим жить по правилам, составленным всякими дураками, а они почти все, кто не я.

Куно появился в комнате, как джинн, проникнувший то ли сквозь замочную скважину, то ли прямо через дубовую дверь, искательно поклонился.

– И тебе того же, – ответил я вежливо, – Куно, ну-ка держи отчет, как присматриваешь за королевством? И за теми потерявшими хозяев землями, которые моя светлость изволило… изволила пожаловать моим рыцарям?

Он ответил уклончиво:

– Да, в общем… да. Конечно, как вы и сказали. Даже как вы и хотели! А у вас появились особые пожелания?

– Ничего особого, – заверил я. – Хотя обстоятельства и меняются весьма круто, но пока все в общей системе координат, никаких привилегий. Пока никаких резких телодвижений. Разве что на первый год можно освободить от налогов, чтобы новички осмотрелись и встали на ноги. Потом налоги… как у всех.

Он поинтересовался почтительно:

– А у всех как?

– Менять будем потихоньку, – объяснил я. – Никаких революций, все эволюционно. Часть собранных налогов оставим в распоряжении местных лордов на ремонт дорог, постройку мостов и больниц, а часть в федеральный бюджет, то есть в мой карман. Не знаю, что у вас тут за система, но земли моя майордомья светлость не жалует в вечное пользование, а дает в кормление!..

Он спросил с поклоном:

– То есть временно?

– Да, – подтвердил я. – Еще как. После смерти или гибели владельца угодья и замок снова возвращаются ко мне, истинному владельцу. Я, конечно, могу передать наследникам, если их родитель сумел воспитать потомство в надлежащем духе служения Отечеству, но могу отобрать еще и у пожалованного! Если тот перестал выполнять свои обязанности…

Куно оживился, сказал торопливо:

– Напомните, в чем обязанности лорда, которому жалуете!

Я отмахнулся.

– Полный перечень узнайте у сэра Растера или барона Альбрехта, они знатоки права. Думаю, стандартный набор, только исполнять законы надо будет обязательно, что, конечно, неприятно удивит многих. Ну, в общем, должен содержать земли в порядке, вовремя платить налоги, а также быть готовым в любой момент выставить нужное число воинов в мою армию. От больших земель – большой отряд, от малых – малый. Если все выполняет, я не вправе отобрать у такого земли, даже если он мне лично не ндравится. Если не выполняет – вправе. Это так, вкратце.

Он смотрел с несколько напряженной улыбкой, лицо неподвижное, но не надо читать мысли, чтобы понять, о чем думает. Я отдаю распоряжения так, словно никакого Кейдана нет, будто я сам не принял титул маркграфа, согласившись тем самым урезать свои аппетиты землей Гандерсгейма.

– Хорошо, – проговорил он с поклоном, – все так и сделаю.

– Куно, – сказал я, – чего хитрить? Сам понимаешь, я не спешу вот так все взять и отдать, словно застыдившийся декабрист-передвижник крестьянам землю в Гренаде. Есть военная доктрина, известная с самых древних времен: соотношение потерь нападающего и защищающегося пять к одному. То есть отдавать без борьбы ничего не буду, пусть Кейдан отнимает. Да, что-то отнимет, но не столько, сколько рассчитывает. И даже не столько, сколько хотел бы ему вернуть император.

Куно помялся, сказал осторожно:

– С императором не спорят.

– А я и не спорю, – сказал я горячо. – Я просто хочу пройти по той линии, чтобы и сохранить за собой по максимуму, и не вызвать гнев императора…