Ричард Длинные Руки – конунг, Стр. 88

– Не суеверны?

– Капитаны вообще такое не говорят.

– Серьезно?

Он ухмыльнулся шире.

– Женщина на корабле обычно достается… капитану. А насчет беды кричат обычно те, кому она не досталась. Все просто, ваша светлость!

Я сбежал с мостика, солнце поднялось высоко, железные детали на палубе, бортах и мачте накалились под прямыми лучами, а из досок выступают и ярко блестят, как свежий янтарь, желтые капельки клея.

У центральной мачты сидят, укрывшись от зноя, четверо матросов, трое жадно слушают четвертого, хитроватого и с бегающими глазами, но умело артистичного:

– …гигантские жуки, – услышал он, – размером со слонов. И комары, как аисты!.. Представляешь, как непросто добраться к сокровищу?

Все трое слушали с восторгом, я хотел было пройти мимо, но один из матросов спросил быстро:

– Ваша светлость, вы человек бывалый, не то, что мы… На островах в самом деле такие страсти?

Я покачал головой.

– Враки.

Хитроватый вскрикнул:

– Ваша светлость!

– Враки, – повторил я. – У насекомых трахейное дыхание. С ним у них и так размеры дальше некуда.

Рассказчик сказал упрямо:

– Но… магия?

Я покачал головой.

– Магия сделает трахеи нужной длины, если маг додумается до такого, но чтоб заставить воздух двигаться туды-сюды, все равно нужны мощные легкие.

Один из матросов сказал робко:

– Но магия может все…

– Не все, – ответил я. – К сожалению. Или к счастью, как посмотреть… Но вы не падайте духом. Там нас ждут звери пострашнее, чем жуки размером со слонов! А люди так вообще…

Глава 8

Женщина уже сидит за столом, волосы стянула на затылке в небрежный, но очень толстый узел, кажется отлитым из чистейшего золота. Просохнув, они стали еще ярче, блестят даже в полумраке каюты, но еще ярче смотрятся ее глаза, большие и очень серьезные.

– Рад, что приходишь в себя, – сказал я тихо и осторожно сел за стол напротив нее, – на корабле не очень… здоровая пища, потому попробуй пока вот это…

Она спокойно смотрела, как на столе появляются нарезанные тонкими ломтиками сыр, хлеб, ветчина, карбонат…

– Спасибо, – произнесла она.

Я ощутил себя слегка задетым, она слишком уж осторожничает и старается не говорить ничего лишнего. Когда еще не пришла в себя, была чуть откровеннее, а сейчас отмеряет каждое слово и каждое движение.

– Наверняка можешь сделать и лучше, – сказал я. – И больше, я не ошибся? Но не выдаешь себя. Почему?

Она покачала головой.

– Нет-нет, я этого не могу.

– А что можешь?

Она посмотрела мне прямо в глаза.

– Здесь… ничего. Прости, что не оправдала твои ожидания. Но золото я творить не могу.

Я ответил задето:

– С золотом у меня проблем нет. Да и не поможет мне золото, пусть даже целые горы. Ты лучше скажи мне такую простую вещь… Как тебе удавалось выжить так долго? Я молчу, что дышать в воде непросто, но, допускаю, что умеешь разлагать на водород и кислород… ага, знакомые слова?.. Но тебя затопили вблизи Рога Сатаны случайно или намеренно? Возможно, рассчитывали, что сожрут тамошние монстры? А они, должен сказать, впечатляют.

Она слушала спокойно, лицо непроницаемое, даже слишком. В таких случаях всегда предполагаем бешеную работу мозга.

– Наверное, – произнесла она задумчиво, – я невкусная…

– Надо будет проверить, – сказал я и, пока не среагировала на игривую шутку, добавил поспешно: – Ты всем внушила, что невкусная, противная, горькая, ядовитая?.. Хорошее заклинание.

– Заклинание?

– Да как ни назови, – сказал я дружелюбно. – Понимаю, что заклинать в воде трудновато, но есть и другие варианты коммуникации. Знаковые, визуальные, феромоновые… У муравьев и женщин должны быть хорошо развиты феромоновые, верно?

Она смотрела мне в глаза и молчала. Мне показалось, что пытается, как и многие до нее, пробиться сквозь мои барьеры и прочесть все, что во мне, но, судя по тому, как на ее лице разочарование становится все заметнее, уже понятно, что увидела самое странное: никаких барьеров нет.

Но и меня там нет.

Я вздохнул, поднялся.

– Ладно, отдохни. Тебя ни к чему не принуждают, ничего не требуют. Когда пристанем к берегу, а это скоро, ты вольна покинуть корабль. Но, конечно, сперва подумай… Боюсь, что твоих там на суше уже не осталось.

Она промолчала, а я толкнул дверь и вышел на палубу. Ветра почти нет, но корабль все же двигается медленно и неторопливо, как небесное светило. Хотя мы уже давно в океане, а берег отдалился настолько, что и не видно за горизонтом, но только теперь зловещая стена Зуба Сатаны понизилась достаточно, чтобы матрос с вершины мачты мог увидеть, что там по ту сторону.