Ричард Длинные Руки - Гроссграф, Стр. 56

Я пожал плечами:

- Люди есть люди.

Он расхохотался, кивнул:

- Все верно. Они поступают согласно своей природе, я их не виню. Все правильно. Но большинство и не годится для великих дел, для решения важных вопросов, для важных постов. Сам понимаете, сэр Ричард, человека с характером и убеждениями простого земледельца нельзя сажать на королевский трон. Сразу же начнутся такие нелепости! Королевство развалится, крестьяне начнут голодать, вспыхнет взаимная и бессмысленная резня…

Я ощутил холодок по всей поверхности тела. Поинтересовался как можно более спокойным голосом:

- И чем же определяются… или проверяются, если точнее, качества людей, которые идут с вами?

Он развел руками:

- Ритуалами, чем же еще? Ритуалами!

- Ритуалами, - повторил я. - Ритуалы - прародители тестов? Никогда бы не подумал… Хорошо, я готов пройти через любые ритуалы. Человеку, который прошел бесчисленные тесты… как профессиональные, как и всякие любительские, уж ритуалы для такого… гм… Называйте день, время, условия. Надо ли учить масонский словарь или приходить с лопаткой каменщика? Черный плащ и маска?

Он коротко усмехнулся:

- Можно в черном плаще и под маской, но можно и без них. Это уже люди из необходимого ритуала сделали театр. Так вы готовы?

Я чувствовал напряжение, что сковало весь мир. Я задержал воздух в груди, сердце вообще вроде бы перестало стучать, сказал решительно:

- Готов!… Я вообще-то иногда на такое готов, что самому страшно.

Он коротко усмехнулся:

- Тогда я пойду кое-что приготовлю. Желаю здравствовать, сэр Ричард!

- И вам не хворать, - ответил я автоматически.

Он исчез, нарочито оставив запах огня и серы. Чувство юмора у Самаэля такое своеобразное, хотя для меня мог бы что-то поновее. Правда, тогда не было бы этой ощутимой издевки.

Радостная дрожь сотрясала меня, как ребенок картонную коробку с позвякивающей внутри рождественской игрушкой. Император!… Это же запрыгнуть сразу на этаж, минуя десяток ступеней. Там иные возможности, которых нет и не может быть у королей.

Император в самом деле сможет проводить реформы, положить начало книгопечатанью, основам науки и научного познания, а также защитить свои реформы, если кто посмеет где-то вякнуть против. Император - это реальная мощь и сила…

Я торопливо вызвал Серфика, спросил в нетерпении:

- Слышь, крылатый поросенок, а ты можешь сам явиться и сообщить, когда Кетланпахлаванерконкозер восстановится в вашем аду? А то все боюсь, что мои команды его дергают и мешают процессу заживления.

Он пискнул:

- Нет! Не могу.

- Почему?

- Не знаю. На то воля творцов.

- А-а… Что за дурь, не подумали. А если я прикажу тебе?

Он подумал, развел крохотными ручками:

- Не получится. Я должен сперва явиться в этот мир. А потом выполнять приказы.

- Так вот и приказываю тебе!

Он встрепенулся:

- Позвать?

- Не сейчас, - сказал я сварливо. - Потом, когда он восстановится. Не хочу дергать, пока он еще не транспортабельный.

- А он тогда и не услышит, - заверил Серфик. - Господин, позволь мне сказать еще, что ты не спрашивал?

- Давай, - сказал я обрадованно. - Я заметил, тебе дадена чуть большая свобода. Наверное, как раз потому, что в тебе нет силы… Предосторожность? Не знаю… В общем, выкладывай.

- Господин, - пропищал он, - уже все демоны нашего мира знают, что ты отпустил на свободу всех-всех своих демонов!… Там такое творится…

- Что?

- Все хотят с тобой говорить.

Я зябко передернул плечами.

- Нет уж. Я тут подумываю серьезными делами заняться, скоро вообще от меча откажусь. Ну там, благотворительный фонд открою или еще как-то буду грехи перед обществом замаливать… Украденное не верну, но фонд своего имени открою! Так что цесарю - цесарье, а демонам… ну, что там у вас, мне чужого не надо.

- Господин, они очень просят!

- Скажи, я занят.

- Но они там страдают. Они очень хотят с вами поговорить!

Я скривился:

- Вообще-то нельзя, но если очень хочется, то можно. Ладно, зови. Снова установишь связь?

- Это не я, это Четыврестацкнаеранненный устанавливает. Другие не могут…

- Ладно, - сказал я, - только недолго. Я тут скоро вообще стану недоступен простому народу. А демоны по развитию где-то между простолюдинами и их домашними животными.

Стену залило мрачным красным огнем, словно камень превратился в матовое стекло, а та сторона оказалась в жерле вулкана. Я отшатнулся от выпрыгивающих выплесков огня, что и не лава, а уже протуберанцы яростной звезды.