Одаренный

Внутреннее пространство нашего суденышка представлено грузовым отсеком, куда, по идее, должен влезать один стандартный контейнер. Но есть и закуток для пассажиров — шесть удобных кресел с уже знакомыми мне консолями. Я занимаю свободное, подключаясь к внешним камерам.

От резких маневров к горлу комом подкатывает тошнота, но ее и головокружение гасит сработавшая аптечка — челнок рывком поднимается и разворачивается над поваленным ограждением. Дениз мастерски управляет своим аппаратом, который скользит в паре метров от поверхности. А негромкий шелест компенсационного генератора напоминает о перегрузках, которые вполне могут размазать пассажиров по стенам, если продвинутое устройство откажет. Теперь я понимаю, почему Вохлик рассматривал этот кораблик в качестве приоритетного — его динамические характеристики оказались на высоте.

— Сначала отойдем подальше от этой заварухи… — бормочет девица.

Моргает панель — это пилот отвечает на поступающий вызов; картинка на экране не вызывает удивления у собеседника. Хиот Ракхам заторможенно трясет головой и невнятно мычит, приветствуя диспетчера. Личный идентификатор нашего пассажира все еще действует — по кораблику никто не стреляет, а может быть, военным просто не до нас.

— Попадание! Сброс активных помех, — звучит хрипловатый мужской голос, а пилот резко бросает аппарат вниз. Рядом распускаются дымные разрывы, и кораблик начинает маневры, пока пассажиры ежесекундно ожидают падения. Но меня такой исход не пугает — поверхность проносится так близко, что я вижу обреченные физиономии местных, которых расстреливают боевые дроиды. Люди за секунды превращаются в брызги плоти. Стальные пауки с многоствольными пушками двигаются по магистралям и площадям, выкашивая толпы доходяг, которые поднимают тощие руки к небу и что-то беззвучно кричат.

— Наблюдатель-четыре — Первому! Сектор зачищен, — ловит скаф чей-то отчет, и я поспешно деактивирую коммуникационную систему.

Наш транспорт успешно пересекает стену периметра и сразу же прижимается к оплавленной поверхности. Стремительный кораблик лавирует среди высоких ангаров и торчащих коммуникационных башен. Я успеваю заметить разноцветные всполохи от прямого попадания в купол, все еще закрывающий центр города.

Жирные плети секунду полосуют звездное небо, а затем пропадают — это работают лазерные батареи. Сверху валятся огненные метеоры, ударяясь в искрящийся силовой пузырь, но защита выдерживает все удары.

Я не верю своим глазам — клиновидная громадина крейсера лопается от прямого попадания одного из метеоров, а дымящиеся обломки медленно падают рядом с куполом. С окраин поднимаются черные точки летательных аппаратов, а через секунду они мгновенно превращаются в огненные шары. Военные сбивают все, что взлетает, но нам удается успешно покинуть район боевых действий. Видимо, потому, что на борту важный пассажир — Хиот Ракхам, который сейчас глупо хихикает и нечленораздельно лопочет. Он даже не понимает, из какого ада ему удалось вырваться…

Наемники довольно улыбаются, а пилот эмоционально хлопает по вибрирующему полу ладошками, выражая свою радость. Я присоединяюсь к веселью, заталкивая брусок пищевого рациона в гнездо костюма — этого добра в грузовом отсеке целый ящик. И не какого-то ширпотреба, а с голограммой улыбающегося желтокожего и пометкой «Для командного состава». Потягивая из трубочки сладковатое пюре, наслаждаюсь полетом.

Наш аппарат проносится над примыкающим к Цамаю бескрайним болотом и набирает высоту. Внизу — буро-зеленое море растительности, а вверху — темная облачная пелена, которую вскоре сменяют колючие точки звезд. Там вспыхивают разноцветные искорки и сверкают огненные росчерки — на орбите идет бой.

Хозяева Нунзы молча наблюдали за ходом сражения — после ударов второй и третьей волн гиперскоростных ракет флот защитников сократился вдвое. А оставшиеся корабли больше напоминали инвалидов — то и дело появляющиеся рядом с их отметками рапорты о нарастающем количестве повреждений заставляли командующего недовольно морщиться.

— Мы достигли некоторых успехов, но не таких, как ожидалось, — осторожно доложил Торсай, выделив участок пространства, где сейчас находились корабли Делуса. — Концентрация огня на одной цели оказалась эффективной. Линейный корабль прекратил огонь и больше не маневрирует — кластер считает, что на борту никого в живых не осталось. Тяжелый носитель уничтожен; к сожалению, его авиагруппа все еще активна…

На голограмму накладывались разноцветные прямые линии и дуги, красные отметки медленно маневрировали на окраине системы. От эскадры конфедерации остались всего четыре крупных корабля, зато два скопления красных «мошек» неотвратимо приближались к шарику планеты.

— Эти гиперскоростные снаряды… — помолчав, сказал командующий обороной. — Нам просто нечего им противопоставить. За последний час мы переместили шесть орбитальных платформ с высокоточными лазерами, но этого явно недостаточно.

— Эвакуация? — прямо спросил старик. Его лицо не выражало ничего, но пальцы, вцепившиеся в подлокотники трона, побелели от напряжения.

— Прогноз — негативный, — ответил Торсай. — Основная группа снарядов войдет в зону действия противоракетной обороны через двенадцать минут. По нашим прогнозам, там пять сотен единиц, остальное — ложные цели.

— Почему они не вступают в переговоры? — потерянно спросила Ловэйн, ее корабль уже находился в стартовой шахте и готовился к старту.

— Игнорируют все наши попытки выйти на связь… — помолчав, ответил командующий. — Вот перехват сообщения, прошедшего через сеть наших разведстанций: это ответ наемникам, которые досрочно разорвали контракт.

Развернувшийся экран показал плоское изображение, искажаемое помехами; столбцы цифр и символов оповещали адресата, что передача ведется с флагмана «Хезенау». Женщина в облегающем тело костюме черно-красного цвета некоторое время молчала, а затем торжественно произнесла только одну фразу:

— Так говорил Вождь: «Те, кто не способны сражаться среди вечной войны, не заслуживают права на жизнь!» — Переговорщица приложила руку, сжатую в кулак, к пышной груди, и отключилась.

— Это значит, что никаких уступок не будет, — констатировал желтокожий псион.

— А вот и ответ, — кивнул командующий обороной, выделив быстро приближающиеся отметки, — флагман выпустил еще три гиперскоростные ракеты. Цель — поврежденный носитель корпорации «Слини».

В полной тишине хозяева планеты смотрели на проекцию, где волна красных искр захлестнула цепочки зеленых и синих отметок. Пройдя через редкую завесу отправленных на перехват истребителей, некоторые ракеты лопнули, разделившись на десятки меньших боеголовок. В кабинах тяжелых торпед «Бралманис» хрипло дышали человеческие обрубки, когда-то бывшие добровольцами и врагами конфедерации. Сейчас в их тела впрыскивался боевой стимулятор, необратимо разрушающий мозг, но позволяющий пилотам-смертникам принимать молниеносные решения.

— Две минуты до контакта, — негромко доложил Торсай, выведя на большой экран изображение с одной из орбитальных платформ.

Шарообразная боевая станция плевалась огнем — полсотни скорострельных турелей засыпали пространство крошечными кусочками металла, башни главного калибра полыхали залпами, а из незаметных на темной броне створок выскакивали стайки противоракет. Вспыхнули маневровые двигатели, но увернуться от приближающихся боеголовок не удалось. Серия ярких вспышек накрыла станцию, и экран потемнел.

Одновременно гасли зеленые отметки кораблей и орбитальных платформ. Торсай плавно повел рукой, подключаясь к ближайшему спутнику, камера которого бесстрастно показала быстро разлетающиеся во все стороны куски корабля, сотрясаемые внутренними взрывами, облака мусора и замерзающего газа — все, что осталось от боевой станции.

Рядом разваливался арварский линкор, турелям которого удалось уничтожить десяток тяжелых торпед, но оставшихся хватило для того, чтобы разорвать корабль третьего поколения на части.