Около столика бывших однокурсников короля крутилось несколько мужчин.
– Себасти, ты счастливчик, – суетился один, – прими мои поздравления.
– Спасибо, – сухо кивнул Себастьян.
– Ари – наша национальная гордость, – подхватил второй льстец, – наряду с Нао!
Я на месте молодой жены Себасти почувствовала бы себя после подобного комплимента оскорбленной. Нао – жуткие скульптурки из глины, достойное сравнение! Но Ари, действительно очень красивая девушка, сегодня одетая в ярко-голубое платье, мило улыбнулась подхалиму:
– Это уже слишком, Нао дарованы народу богом.
– Ваша лучезарность причисляет вас к божеству, – возвестил первый льстец.
Мне надоело слушать конфетно-мармеладные речи, и я, решительно отстранив суетливых мужчин, наклонилась к плечу Себастьяна и шепнула:
– Привет, милый. Ты еще помнишь свою первую жену?
Друг Званга вздрогнул и уронил стакан с минералкой.
– Откуда ты взялась? – выпалил он.
Я показала на дверь.
– Оттуда.
– Чего тебе надо? – начал хамить Франки. – Здесь ресторан!
Я хотела достойно ответить нахалу, но тут красавица в голубом платье ревниво спросила:
– Себасти, это кто? Вроде я где-то видела твою собеседницу! Очень знакомое лицо, мы уже встречались?
Я удержалась от желания ответить: «Конечно, меня раньше вас расписали с Себасти. Сегодня на мне нет свадебного платья, вот вы и не узнали свою соперницу».
– Работа, милая, – соврал молодой муж, – прости, вечно на службе случается форс-мажор.
Мне стало смешно. Мужчины всего мира независимо от того, где они живут – на Пхасо, в Лондоне, Мадриде, Париже или Москве, – устроены одинаково. Голову на отсечение даю, и француз, и испанец, и россиянин, заведя любовницу, споет ей одну и ту же песню: «Обожаю тебя, супруга мне надоела до судорог, давно с ней не сплю. Но жена очень больна, бросить ее подло. Давай пока не афишировать наши отношения». Впрочем, возможны варианты. Вместо слов про несчастную умирающую инвалидку вы услышите фразу: «Дети маленькие, им надо чуть подрасти, и тогда я уйду к тебе».
А еще все мужики прикрываются работой, у них в офисах постоянно аврал.
Глава 23
– Кто она? – капризно тянула девушка. – Мы определенно встречались!
– Ари, солнышко, налить тебе колы? – решил отвлечь жену друга Франки.
Но Ари продемонстрировала упорство:
– Почему она так близко наклонилась к Себасти? Он мой муж! Мне это не нравится! Совсем не нравится!!! Абсолютно!
Ситуация начала накаляться, ее разрядила Элен, лихо соврав:
– Ари, познакомься: Даша, новая заведующая канцелярией парламента.
Девушка стиснула губы. Я пожалела Себастьяна. Иметь спутницей жизни отчаянно ревнивую особу тяжело. И, похоже, Ари не умеет себя вести. Светское воспитание предписывает всегда «держать лицо». Настоящая леди мило щебечет с любовницей супруга, делает ей комплименты, а затем травит соперницу и присылает на похороны шикарный венок.
– Даша на днях прилетела из Парижа, – мурлыкала Элен, – во Франции не возбраняется шептать боссу на ухо.
– Куда подевалась Кайла? – уже тише спросила Ари.
– Уехала в Лондон, – не изменившись в лице, солгала Элен.
К Себастьяну вернулось самообладание.
– Даша, у вас срочное дело? Ари, извини, я отойду на секундочку.
Девушка снова помрачнела. Друг короля бесцеремонно оттащил меня в маленькую гостиную и сердито спросил:
– Что надо?
Я смиренно опустила глаза в пол.
– Очень некрасиво так говорить с женой.
– Сколько? – деловито поинтересовался Себастьян. – Я готов платить за твое молчание.
– Мне своих денег девать некуда, – парировала я.
Тут в небольшую комнату вошли двое мужчин, сели в кресла, слаженно достали сигары и задымили безо всякого стеснения.
Себасти взял меня за руку и, сохраняя на лице приветливую улыбку, зашипел:
– Хорошо. Завтра поговорим. Позвони мне в десять утра. Телефон на визитке. Держи.
Я взяла глянцевый прямоугольник и тоже тихо ответила:
– Если не возьмешь трубку, я прямиком отправлюсь к представителям желтой прессы.
Себасти не сдержал усмешки, но я продолжала:
– Повода для веселья у тебя нет. Полагаешь, я дура, которая направит стопы в местную газетенку, которая зависит от Элен? Нет, котеночек, я обращусь в «Международный сплетник»[9] со штаб-квартирой в Париже. Он имеет многомиллионный тираж, распространяется по всему миру и есть в холле моей гостиницы.