Я, стараясь казаться спокойной, слушала свою однофамилицу.
Воспользовавшись отсутствием начальства, Алиса решила полезть в новый лаз. Она подбивала на совместный поход Свету, но та категорически отказалась. Спуск в длинный отвесный колодец не привлекал ее, и она попыталась отговорить Алису от опасной затеи.
– Ну и трусы вы! – вскипела подруга. – Никто не хочет помочь! Значит, и ты отказываешься меня подстраховать.
– Да! – твердо ответила Света.
– И черт с тобой! – рявкнула Алиса.
Поругавшись, подруги разбежались в разные стороны. Но Света продолжала исподтишка наблюдать за Алисой: а ну как пойдет одна? Вообще говоря, спуститься вниз по веревкам можно и самой, без страховки. Алиса, опытный альпинист и не менее грамотный спелеолог, великолепно владеет техникой спуска. В землю вбивается железный крюк, за него цепляются карабины с веревками, и все. Но правила безопасности категорически запрещают спелеологам спускаться в пещеры в одиночку, ежу понятно, как это опасно.
Вот Света и приглядывала за Алисой, но потом ее саму спустили в пещеру, из которой она вылезла лишь через два часа. Первым делом она поискала глазами подругу, не нашла ее, насторожилась и стала приставать ко всем с вопросом:
– Где Кочеткова?
Народ только недоуменно разводил руками, Алиска как сквозь землю провалилась, и Света мгновенно поняла: эта сумасшедшая таки полезла одна в тот лаз.
Света мухой взлетела по склону вверх, добежала до дыры в горе, увидела крепко вбитый крюк, а на нем… карабин с оторванной веревкой.
Она упала около лаза и отчаянно закричала:
– Алиса!
– А-а-а, – донеслось из темноты.
– Ты жива? – обрадовалась Света.
– А-а-а, – последовал ответ, и до девушки дошло, что это просто эхо.
Света побежала в лагерь, мигом развернули спасательную операцию. Вниз, тщательно страхуемый, спустился сам Леша, успевший к тому времени вырвать зуб и вернуться в лагерь.
– Дело плохо, – сообщил он, когда ребята вытащили его наверх, – похоже, у нее шея сломана, но она жива, пульс есть, сознания нет.
Несколько часов Алису вытаскивали наружу. Эвакуация человека в подобной ситуации дело крайне тяжелое, а уж если пострадавший без сознания, задача усложняется многократно.
Наконец операция завершилась успехом. Кочеткову отвезли в Апрелевку, в больницу.
– Она жива? – спросила я.
Света кивнула.
– Ты знаешь, где клиника?
– Конечно, я поехала с Алисой.
– Можешь мне показать?
– Зачем?
Я схватила Свету за руку.
– Скажи, ты дружишь с Кочетковой?
Она кивнула:
– Да, всю жизнь, мы в один класс ходили и живем по соседству…
– Значит, дружите! Ты ее любишь?
– Конечно.
– Тогда слушай, Алиса попала в очень неприятную историю. Мне кажется, что… в общем, если хочешь, чтобы Алиса была жива, немедленно собирайся, и едем в больницу!
– Вы не из газеты? – широко раскрыла глаза Света. – Наврали Лешке!
– Да, я приехала к Алисе, но, как видишь, не успела! Ее хотели убить, веревка оборвалась не случайно.
– Бред, – прошептала Света, – такого не может быть.
– Давай торопись! А то убийца раньше нас доберется до клиники.
– Хорошо, – подхватилась она, – только футболку переодену.
Глава 27
Подталкивая друг друга, мы влезли на холм, сели в «Пежо» и поползли по проселку. Светлана сидела молча, лишь один раз она, тяжело вздохнув, сказала:
– Здесь никто не мог веревку перерубить! На такое наши не способны! Мы давно вместе!
Я промолчала. Иногда всю жизнь проведешь рядом с человеком, а потом с изумлением наблюдаешь, какие он выкидывает невероятные коленца!
Обратный путь показался мне более коротким. Мы без помех докатили до больницы и подошли к справочному окошку, за которым восседала бабка в мятом халате. Около нее стоял стакан с кефиром.
– Будьте любезны, – попросила я, – подскажите, в какой палате лежит Алиса Кочеткова.
– Все ходють и ходють, – недовольно протянула старуха, – покоя никакого! Когда положили?
– Вчера.
– А с чем?
– В каком смысле?
– Болит у ней чего? Ну, аппендицит или, может, гинекология?
– Она упала с большой высоты.
– Значитца, травма, – резюмировала бабка и стала медленно листать огромную амбарную книгу, – вот молодежь! Через одного мрут! А все почему? На машинах носятся, на мотоциклах, дурные головы.
Продолжая бурчать, она отхлебнула кефир, вытерла тыльной стороной кисти рот и заявила: