Большая телега

В одну реку дважды не вступают, думает она. Иди в жопу.

Но sms, наверное, все-таки можно написать, решила Рита целую вечность, в смысле десять минут, спустя. К этому времени она сама не заметила, как свернула на Via Duomo, а оттуда на Via Chiara, ведущую вниз, к морю.

Даже нужно написать, думала она. Все-таки портреты эти дурацкие… Странно, кстати, что мне сперва показалось, будто они на Люську похожи, а потом — что на Сашку. А теперь — вот. Меня что, всю жизнь окружали совершенно одинаковые люди? Да ну, нет, бред какой. Друг на друга эти трое совершенно не похожи. Ни капельки. Только и сходства, что все кудрявые, да и то у Сашки, кажется, химия, просто она ее так давно начала делать, что с прямыми волосами я ее не застала… Нет, я ему все-таки напишу.

Полезла в папку «отправленные» нашла там уже дважды использованное послание: В городе Бриндизи неизвестный художник рисует на стенах твои портреты, — нажала на кнопку «переслать», ввела номер, подтвердила отправку, и только когда минуту спустя раздался сигнал «сообщение доставлено», поняла, что все это время сжимала телефон в руках, уставившись на темный экран, ждала этого отчета, как благой вести. Надо же, ну и дура.

Столько лет замечательно жила одна, довольная как слон, даже не вспоминала, и на тебе, приехали, сердито подумала Рита. Так нельзя, сказала она себе. И веско повторила: нельзя так! Иди лучше поужинай. И баиньки. Тебя еще, между прочим, Сашкины романы ждут. Целых две штуки. Мало не покажется.

Но вместо того, чтобы отправиться на Via Consiglio, где еще днем приметила прекрасный рыбный ресторанчик, она отправилась на лестницу Вергилия. Села на теплую мраморную ступеньку, уставилась на море. Так и буду сидеть, сердито думала она. Как дура. Пока не замерзну. И даже если замерзну, все равно, наверное, буду сидеть. Дурам так положено.

Когда в кармане блямкнул телефон, она несколько минут демонстративно игнорировала это событие. Как будто отправитель сообщения мог узнать, сразу она его прочитала или нет. Полезла в сумку за фотоаппаратом. Зачем-то сфотографировала море. Немного подумала и стерла — я же решила, никаких пейзажей. Убрала фотоаппарат. Достала сигарету, повертела в руках, поискала зажигалку. Закурила. И наконец вынула из кармана телефон — так осторожно, словно он мог ее укусить. Прочитала: «Расскажи мне, как ты живешь». Ответила: «Хорошо». Спрятала телефон обратно. Подумала: а действительно, как я живу? Вот так, в двух словах, и не расскажешь. И слишком поздно осознала, что чертов телефон снова у нее в руках, номер набран, и гудки пошли, так что отменять вызов уже как-то глупо, черт, черт.

— «Расскажи мне, как ты живешь» — это название мемуаров Агаты Кристи, — сходу выпалила она, когда бесконечно далекий абонент взял трубку. — Вернее, не мемуаров, а записок о жизни в археологической экспедиции…

— Я знаю, — согласился бесконечно далекий абонент. — Как раз недавно читал. Так что цитата осознанная, а не случайная. Но смысл вопроса это не отменяет. Мне правда интересно, как ты живешь.

— Я по-разному живу. Слишком хорошо, чтобы это было похоже на правду, — сказала Рита. И неожиданно брякнула: — Слишком плохо, чтобы честно тебе об этом сказать.

Прикусила язык: молчи, дура, молчи! Но празднословный и лукавый негодяй как-то высвободился и поспешно, пока его не вырвали с корнем, объявил:

— Кажется, мне ужасно тебя не хватает. Только сейчас это поняла.

— Ничего, лучше поздно, чем никогда, — сказал бесконечно далекий абонент. — Мне тоже тебя не хватает. Мягко говоря. И как мы будем выкручиваться? Потому что я обратно не поеду. А если даже поеду, ты сама не обрадуешься. В Москве у меня резко испортится характер. Я от нее отвык и привыкать по новой не готов.

Рита хотела ехидно заметить, что хуже вроде уже некуда, но вместо этого почему-то согласилась:

— У меня самой он там портится.

— Зато в Италии он у тебя, похоже, улучшается. По крайней мере, на Адриатическом ее побережье.

— И не говори, сама поражаюсь.

— Не хочешь проверить, как на него повлияет Германия?

— Давно уже хочу, — честно сказала Рита. — Но ты не зовешь.

— Сперва некуда было звать. Да ты сама знаешь. Я первый год вообще у родителей жил, на стенку лез, даже вспоминать не хочу. Потом еще пару лет с места на место мотался. А когда все наладилось, ты писать почти перестала. И я так понял, что звать бессмысленно. Рад, что ошибся… Слушай, а давай я тебе перезвоню. А то разоришься.