Draco Veritas

Снов он не видел.

Наконец, на третий день, проснувшись, он обнаружил по-кошачьи растянувшуюся по соседству Рисенн, наряженную в какие-то зеленоватые полупрозрачные ленточки и высокие чулки.

— Привет, дружочек. Как тебе спалось? Надеюсь, ты видел приятные сны?

— Не надо называть меня ласкательными именами, — буркнул Рон, садясь на кровати. Спросонья он чувствовал себя немного одуревшим. — Я тебе не приятель.

— Я никогда и не говорила ничего подобного, — фыркнула Рисенн и махнула ручкой в сторону стола, на котором лежало что-то вроде стопки ткани. — Я принесла тебе одежду. Тёмный Лорд хочет тебя видеть.

— Слушай, а ты не устаешь постоянно ходить полуголой? — негодующе поинтересовался Рон.

— Я устаю куда больше от твоего бесконечного одевания, — ответила она, инспектируя свои кроваво-красные ногти. — Вылезай из кровати.

Рон откинул одеяло и яростно воззрился на неё.

— Я не буду переодеваться у тебя на глазах.

— Значит, не будешь переодеваться вовсе: Тёмный Лорд велел мне остаться и убедиться, что ты сделаешь всё, как подобает. В конце концов, что я там не видела? — она махнула рукой в сторону зеркала. — О, это было настоящее представление. Больше всего мне понравились взмахи ногами.

Покраснев от бешенства, Рон вылетел из кровати, схватил ворох одежды, метнулся в противоположный угол комнаты и, повернувшись к дьяволице спиной, начал одеваться, стараясь не обращать внимания на её хихиканье.

— А ну зажмурься, — скомандовал он, убедившись, что она подглядывает за ним через плечо.

— Ладно-ладно. Я ничего не вижу.

Наряд был сложный, совсем непохожий на то, что ему приходилось носить прежде: плотные брюки в обтяжку на шнуровке, рубашка с кружевами и лентами, продетыми в рукава, куртка и длинный плащ тёмно-синего бархата с золотым подбоем и какими-то сложными застёжками. Рон провозился с ними минут пять — не меньше, пока Рисенн с раздражённым бормотаньем не шагнула к нему и шлёпнула по рукам.

— Ты делаешь всё не так, — и под её ловкими пальцами застёжки сразу стали послушными.

— Ты прямо как моя мать.

Рисенн с оскорблённым видом шагнула назад.

— Я никому не мать, — она тряхнула головой. — Жду тебя в коридоре.

Рисенн развернулась и пулей вылетела из комнаты. Рон удивился, как же её обещание Тёмному Лорду не спускать с него глаз, пока он не оденется. Впрочем, какая разница: потуже замотавшись в плащ, он подошёл к зеркалу, ожидая увидеть нелепое пугало.

И изумлённо замер.

Тёмно-синий плащ подчеркнул цвет его глаз и волос, а ботинки сделали чуть выше. Конечно, уши по-прежнему торчали, но зато всё остальное смотрелось очень даже: элегантный и даже не тощий — скорее, худощавый. Даже осанка стала другой. Рону раньше было невдомёк, зачем Драко изводит столько денег на барахло, но, похоже, теперь он начал понимать.

Если тряпки так меняют тебя, может, на деле Драко вовсе и не такой уж и красавчик, — подумал Рон, — может, всё дело просто в том, что у него хороший портной.

Облокотившись на соседний стул, он, прищурившись, осмотрел себя с ног до головы. Нахмурился. Соблазнительная поза и усмешка не сделали его похожим на Драко. Напротив: он превратился в неимоверного придурка. Вероятно, то, что годилось стройному светловолосому аристократу со снулыми глазами и томным голосом, звучащим, как звон галлеонов, совершенно не подходило рыжеволосому сыну мелкого чиновника из Оттери-Сент-Кэчпоул.

Негромкий смешок заставил его обернуться. Без всякого удивления он увидел позади себя Рисенн, теребящую в пальцах ленточку от корсета.

— Ну как, ты доволен свои видом? — поинтересовалась она.

— Нормально, — ответил Рон.

Она приблизилась к нему ещё на шаг, чуть покачиваясь, словно гуттаперчевая. Свет, идущий от свечей, сетью падал на её чёрные волосы, а кожа чуть просвечивала сквозь тонкую ткань.

— Нет, — зажмурившись, остановил её Рон. — Я догадываюсь, чего тебе нужно.

— Я просто хотела, чтобы ты помог мне выбрать, что надеть, — и его кости завибрировали, откликнувшись на её низкий тихий голос.

— Мне всё равно, что на тебе.

— Уверена, что могла бы превратиться в того, кто тебе нравится, — и в её голосе появилось нечто такое, что он открыл глаза и тут же отшатнулся назад, едва не свалившись на зеркало.

Перед ним стояла Гермиона — школьная курточка, короткая юбка, собранные под чёрный бархат ленты волосы.