Самая безмятежная

Разве что очень хотел этого… И он мужчина, а для мужчин любовь и физическое влечение существуют отдельно друг от друга.

Софи уставилась на свое бледное лицо, отраженное в старинном зеркале. Темные мрачные глаза и губы в вишневой помаде составляли разительный контраст с алебастровой белизной кожи. Она некрасива. У нее идиотский вид. Настоящая ворона в павлиньих перьях!

Внутри нее закипал гнев. Она хотела, чтобы ее любили такой, какая она есть.

Софи привела себя в порядок, нервно улыбнулась своему отражению и покинула дамскую комнату, чтобы провести вечер, болтая с наименее неприятными из гостей Энрико: русскими аристократками в бархате, князьями и графами в шелковых смокингах и английскими дворянками в жемчугах и камеях.

Аристократы, кстати, были в меньшинстве, большинство же гостей Энрико оказались знаменитостями средней руки, фотомоделями и футболистами — теми, чьи лица постоянно мелькают на обложках журналов, а имена — в колонках светских новостей. И вся атмосфера здесь была пропитана ядовитыми сплетнями, интригами и откровенным флиртом.

Шум вокруг усиливался, гости стремительно утрачивали остатки сдержанности под воздействием алкоголя, и Софи чувствовала себя все более и более несчастной. Иногда в толпе мелькала голова Розано. Но он старательно избегал ее, как и она его. При нем почти неотлучно находилась Арабелла, и Софи не могла не возмущаться, что ему, по-видимому, нравилось, когда на него взирали как на божество.

А почему бы и нет? — спрашивал язвительный внутренний голосок. Мужчины любят, когда им льстят.

И Софи мрачнела все больше.

— Ты танцуешь, Софи?

Повернувшись, она едва не соприкоснулась грудью с мускулистым торсом Энрико. Нечто в его взгляде едва не заставило ее брезгливо отпрянуть, но она сознавала, что отказ будет расценен как проявление крайней невоспитанности.

— Да, спасибо, — ответила она вежливо.

Она ощутила сзади какое-то движение, и внезапно ей на плечо легла рука Розано.

— Извини, Рико, но я должен отвезти Софи домой, — мило улыбаясь, сказал он. — Она не привыкла ложиться поздно. К тому же от жирной пищи и алкоголя ее иногда тошнит.

Софи остолбенела от такой наглой лжи. Почему это он пытается удержать ее от более близкого знакомства со своим братом?

— Я позабочусь о ней, — пробормотал Энрико, жадно блеснув глазами.

— Завтра с утра у нее урок итальянского, — настаивал Розано, и в его бархатном голосе послышались стальные нотки.

Это было для Софи новостью.

— Разве? — нахмурилась она.

— Вы проходите сейчас части тела: голова, нос, руки…

— Я мог бы научить ее словам поинтереснее. — Энрико уставился на ее грудь.

Он положил ей на талию потную ладонь и плотно прижался к ней бедром. Внезапно до нее дошло, что он находится в состоянии крайнего возбуждения.

— Боюсь, что Розано прав — мне пора уходить, — быстро проговорила она и порывисто поднесла руку ко рту. — Боже! Кажется, меня сейчас стошнит!

Энрико испуганно отшатнулся, и Софи, испытывая мрачное удовлетворение, протиснулась сквозь толпу с не отстававшим от нее Розано, обрадованная тем, что наконец-то покидает вечеринку.

— Отличная работа. А то я уж решил, что мы никогда не выберемся отсюда, — довольно произнес он.

— Правда? А почему это ты оказался рядом именно в тот момент, когда Энрико пригласил меня на танец? — холодно спросила она, когда они спустились на причал и направились к ожидавшей их гондоле.

— Я хотел избавить тебя от его общества, — напрямик ответил Розано. — Стоит Рико выпить бокал-другой вина, и он бросается флиртовать с каждой новой знакомой.

Скорее целое ведро, угрюмо подумала Софи, а вслух сказала:

— Значит, ты ревнуешь?

— Видимо, так. Ты нашла его привлекательным?

Что ответить ему на это? Большинство гостей ей не понравились, а Энрико и вовсе внушил отвращение.

— Стоило бы помучить тебя и притвориться, что даже очень, — сказала она, помолчав. — Но это будет ложью. Я не хотела идти с ним танцевать. Честно говоря, я не слишком приятно провела время, — добавила она спокойно, решив не уточнять, что услышанные этим вечером откровения испортили бы и самую чудесную вечеринку.

Розано поморщился.

— Я тоже сыт этой пустой болтовней по горло, Софи… Это друзья Энрико, а не мои. Кое с кем из моих друзей ты уже познакомилась и сказала, что они тебе понравились. Думаю, и остальные тебе тоже понравятся. В них нет…