Маскарад в лунном свете

Захлопнув дверь, она прислонилась к ней спиной, чувствуя себя по-настоящему больной.

— Будь ты проклят, Томас Джозеф Донован, — прошептала она, закрывая глаза. — Придется мне приступить к осуществлению своих планов раньше, чем того требуют соображения безопасности, и плевать мне на твои переговоры с Тоттоном и Мэпплтоном. И хотя, Господи помоги мне, я хочу тебя каждой своей клеточкой, но лучше тебе не вставать у меня на пути.

ГЛАВА 5

Сдержанные молчаливые люди весьма опасны.

Ж. де Лафонтен

— Вы только посмотрите, кто пришел… опоздав всего на два часа. Тебя, Томми, хорошо посылать за смертью.

Томас стащил с себя камзол для верховой езды и бросил его в Дули, затем направился к столику с напитками.

— Меня задержали, — начал он, налив себе виски и только после этого повернувшись к своему другу, — очень приятные обстоятельства. Успею я помыться и привести себя в порядок перед тем, как мы отправимся на встречу с Хервудом? А то от меня пахнет, как от взмыленной лошади.

— Да, это я заметил, юноша. Как от лошади и немножко как от дикого козла, — ехидно сказал Дули и, плюхнувшись в кресло, воззрился на Томаса. — Мы должны встретиться с этим самым сэром Ральфом на Бонд-стрит в каком-то заведении, называемом «Джентльмен Джексон», меньше чем через час. Он прислал записку сегодня утром, после того как ты отправился на свое свидание. Почему, как ты думаешь, он изменил место встречи, — вот что меня интересует. И не вздумай кидать рубашку на пол.

Томас, насупившись, посмотрел на рубашку и галстук, которые он только что снял с себя, пожал плечами и положил их на стул.

— «Джентльмен Джексон»? В самом деле, Пэдди? — он жестом предложил Дули пройти за ним в спальню.

Вода в кувшине, стоявшем на умывальнике, была холодной, но он все равно вылил ее в таз, окунул в воду лицо, плеснул рукой на шею и плечи. Затем поднял голову и потряс ею как вылезшая из пруда гончая, избавляясь от излишков воды. Намылив лицо, руки и грудь, он еще раз подверг себя холодному омовению, потом, не глядя, вытянул руку, зная, что Дули подаст ему полотенце. Милый Дули. Все делал лучше любого лакея, хотя никто ему за это и не платил. Наемный лакей, не дай Бог, мог услышать разговоры, не предназначенные для его ушей.

— Ну вот, уже лучше, спасибо, Пэдди, — Томас бросил полотенце и взял рубашку, которую держал его друг. — Тебе там понравится, — заметил он, пытаясь найти в комоде свежий галстук.

Он повязал галстук, не глядя в зеркало, висевшее над умывальником. Галстук свободно повис у него на шее, придавая Томасу вид человека, который, понимая, что белье у него должно быть чистым, не считает нужным тратить время на то, чтобы выряжаться как-то по-особому. Кроме того, он знал, что достаточно молод и хорош собой, чтобы позволить некоторую небрежность в туалете. Он провел расческой по волосам, затем пригладил пальцами усы.

— «Джентльмен Джексон» — это боксерский салон, Пэдди. Я много о нем слышал. Там любой джентльмен может за определенную плату выйти на ринг и сразиться с бывшим чемпионом Англии ради сомнительной награды получить сломанный нос от кулака этого великого человека. Они также устраивают поединки друг с другом, и это, наверное, весьма интересное зрелище. Как ты думаешь, Хервуд вызовет меня на бой?

— Нет, если у него есть хоть капля мозгов. Впрочем, если мозгов у него и в избытке, он, как и любой англичанин, будет думать, что с легкостью сумеет повозить тебя твоим ирландским рылом об пол, — ответил Дули, ухмыляясь, и протянул Томасу бутылочного цвета сюртук. Томас к тому времени уже натянул лосины и свежевыглаженные светло-желтые бриджи, аккуратно заправив внутрь полы рубашки. — Надень туфли. Сапоги доставят тебе неудобство, если ты и вправду захочешь попробовать силы на ринге, потому что я не собираюсь исполнять роль лакея в центре Бонд-стрит.

— Кто сказал, что я собираюсь отколошматить кого-нибудь? Хотя, должен признаться, мысль об этом поднимает мне настроение. А ты, Пэдди, начинаешь слишком много о себе воображать, — подшутил над приятелем Томас, роясь в ворохе одежды и газет, сваленных на столе, в надежде найти свою шляпу. — Можно подумать, что я стану просить тебя о помощи. Я уже взрослый, сам могу о себе позаботиться.

— Твоя шляпа в другой комнате, висит на канделябре, а твоя трость стоит на полу рядом с ним, — сообщил Дули, направляясь к выходу из спальни, которую они с Томасом делили вот уже три недели. — Ну а теперь пойдем, малыш, пора заняться государственными делами и, если повезет, набить морды парочке англичан.