Радуга

Хилари встала и медленно, предвкушая свой триумф, направилась к Роберту, давая ему почувствовать, какую грозу он на себя навлекает. Наконец супруга сенатора остановилась и тоном, почти сочувствующим человеку, который сейчас, видимо, удивится тому, что он не может ее оставить, произнесла:

— Развод со мной, сенатор Макаллистер, будет стоить вам поста президента.

Прежде чем ответить, Роберт несколько мгновений выдерживал гневный и торжествующий взгляд Хилари. Затем совершенно спокойно ответил:

— Значит, так тому и быть.

Эти негромкие слова мгновенно сбили и самоуверенность, и злость с Хилари, оставив ей лишь безграничный страх. Роберт действительно готов на любой развод, и она не в силах его остановить, поскольку Макаллистер намеревался пожертвовать абсолютно всем ради того, чтобы провести свою жизнь с самым злейшим врагом Хилари.

Она отпрянула от мужа, неожиданно почувствовав неуемную дрожь, и, чтобы скрыть это, прислонилась спиной к мраморному камину. Взгляд Хилари бессмысленно блуждал по дорогим украшениям на итальянском мраморе, китайским вазам, антикварным часам, розам в вазе из богемского стекла на столике. Как же ей хотелось запустить этой вазой в мужа! Но если только она это сделает, Роберт тут же уйдет — немедленно и навсегда. Он, не теряя более времени, оформит развод, и тогда все будет потеряно. Хилари нужно время подумать, составить план действий, которые помогут предотвратить развод.

Гнев никогда не действовал на Роберта, как не действовали на него слезы и угрозы; чувственного соблазна тоже хватало ненадолго. Но Хилари прекрасно знала своего мужа — человека чести и здравого смысла, а потому в те долгие минуты молчания, прежде чем собралась с духом снова взглянуть на него, она лихорадочно искала и в конце концов нашла разумные доводы, которыми могла бы удержать решительно настроенного Роберта.

— Я не хочу бороться с тобой, — тихо произнесла Хилари.

— Я тоже не хочу бороться с тобой, Хилари.

— Я дам тебе развод. Без каких-либо условий и без громкой публичной огласки, но мне нужно время. Не волнуйся, я говорю не о примирении. Знаешь, ведь и у меня есть достоинство. Мне просто необходимо время привыкнуть к этой мысли и решить, что делать дальше, например, буду ли я чувствовать себя комфортно, продолжая жить в Вашингтоне.

При словах «без каких-либо условий и без громкой публичной огласки» сердце Роберта радостно подпрыгнуло. Хилари согласилась на спокойный развод, которого он хотел, и теперь назначала свою цену. С поразительным спокойствием Роберт спросил:

— Сколько тебе потребуется времени?

— До конца мая.

— Почти полгода!

— Роберт, мне необходимо это время. В уик-энд, в День поминовения, в Далласе будет праздноваться юбилей моего отца. Ты понимаешь, как важно для него это событие, и ты уже согласился произнести на торжествах одну из главных речей. Если бы мы сумели поддерживать видимость нашего брака до Дня поминовения, я смогла бы за это время построить планы, и торжества отца не были бы омрачены.

Роберт с неудовольствием отметил «поддержание видимости брака», но, несомненно, публичная огласка пройдет в этом случае более терпимо.

— Ничего не изменится за это время, Хилари.

— Я знаю.

— У тебя есть еще какие-нибудь пожелания?

— Да. Кто-нибудь знает о… ней?

— Не думаю. Нет.

— Тогда у меня есть еще одно, последнее требование. Я хочу быть уверенной, что люди не сплетничают на мой счет.

— Ты хочешь, чтобы я прекратил с ней встречаться до тех пор, пока мы с тобой не разведемся официально?

— Да.

Теперь Роберт узнал истинную цену мирного развода — полгода в разлуке с Алексой. Шесть месяцев… Это был долгий срок, но Роберт понимал, что для просьбы Хилари есть разумные основания. За это время она приспособится к своему новому положению. Его тщеславная, избалованная жена не очень-то привыкла отказывать себе в чем-либо, и даже если потерей не была любовь, для претенциозной и амбициозной Хилари это была все же значительная потеря престижа.

В разлуке с Алексой. Не слишком ли высокая цена? Роберт решил, что нет, и был уверен, что Алекса с ним согласится.

«Мы ждали друг друга всю жизнь, Роберт, — ласково скажет Алекса, и взгляд ее зеленых глаз наполнится радостью. — Смогу ли я подождать еще полгода, перед тем как стать твоей навсегда? Конечно, смогу».

— Хилари, мне нужно будет встретиться с ней еще раз, чтобы все объяснить.