Влюбленная вдова, Стр. 88

Эбби довольно долго сидела у огня, маленькими глотками потягивая ароматный крепкий чай. Сначала она ломала себе голову над тем, вернется ли Кипп вообще, а если он придет, заглянет ли к ней в спальню.

Но тогда, увидев ее, сидящую в кресле перед камином, что он подумает? Что она его ждет? Что ей не терпится устроить ему допрос, где он был и почему оставил ее на целый день одну, да еще наутро после свадьбы?

Ну нет! Ни в коем случае.

Куда умнее, решила она, лечь в постель и притвориться спящей. В этом случае, вернувшись домой поздно и заглянув к ней в спальню, Кипп наверняка растеряется. Да и понятно — что ему делать в таком случае? Поступить как положено настоящему джентльмену — удалиться на цыпочках, бесшумно прикрыв за собой дверь? Или наплевать на приличия и поступить как грубое животное, как похотливый козел — забраться в постель к жене, разбудить ее и безжалостно настоять на своих супружеских правах?

Да, задачка не из легких. Представив себе смущение Киппа, его растерянность и бешенство от сознания собственного бессилия, Эбби даже замурлыкала от удовольствия. При мысли о том, какую свинью она ему подложит, на душе у нее стало весело.

Да и потом, то, что она собиралась ему рассказать, вполне может подождать до утра: Тем более что это в любом случае вряд ли придется ему по вкусу.

Проглотив то, что еще оставалось в чашке, Эбби зевнула и, выбравшись из кресла, направилась к постели, по дороге одну за другой гася горевшие в спальне свечи.

Она уже откинула покрывало на постели, собираясь забраться под одеяло, как легкий стук в дверь, отделявшую ее спальню от спальни мужа, заставил ее замереть. Эбби окинула себя растерянным взглядом, убедилась в том, что почти раздета, и смутилась еще больше. Что делать — открыть? Или быстренько завернуться в одеяло, закрыть глаза и притвориться, будто она спит мертвым сном?

Нет, так нельзя. Сделка есть сделка. Ей придется смириться. И если ее муж желает заняться с ней любовью… что ж, это тоже часть их сделки. Пусть даже за весь этот день у них не было возможности поговорить. Пусть даже все, чего он добивается, это ее беременность. Да, такое возможно, грустно подумала Эбби, чтобы потом с гордостью демонстрировать приятелям ее огромный живот. Еще бы! Ведь это будет веским доказательством того, какой он счастливчик!

Впрочем, что это она, одернула себя Эбби. Какая муха ее укусила? Разве не она весь последний час только и мечтала, как он вернется домой, как постучит в ее дверь? Как подхватит ее на руки и отнесет в постель… и будет целовать, целовать, пока она не задохнется? И пусть он вновь доставит ей наслаждение, перед которым бледнеет даже райское блаженство… Вспоминая все, что было ночью, Эбби то и дело ловила себя на том, что губы ее расплываются в улыбке, а мысли, которые бродят у нее в голове, не имеют никакого отношения ни к Эдвардине, ни к ее проблемам.

Снова набросив на плечи пеньюар, Эбби повернулась к двери.

— Войдите! — крикнула она.

Через мгновение дверь распахнулась, и на пороге появился Кипп, одетый в точности как утром.

— Добрый вечер, жена, — сказал он. Лицо его просияло от удовольствия. Ничего не скажешь — без этого своего унылого пучка она выглядит намного лучше! И этот новый, почти невесомый пеньюар изумительно ей идет. Глаза Эбби сияли мягким светом, щеки зарумянились, что чрезвычайно понравилось Киппу. Да, сейчас она выглядит гораздо более… женственно, что ли, подумал он, и это было ему приятно. Да, очень приятно. — Как очаровательно вы выглядите, мадам. Просто прелестно!

— Так ведь это понятно, — откликнулась она смущенно. Тщательно избегая взгляда мужа, Эбби подошла к стоявшим возле камина креслам, села в самое мягкое из них и тщательно расправила на коленях складки пеньюара. Потом вдруг в глубине ее фиалковых глаз что-то дрогнуло, и Кипп внезапно вспомнил, как прошлой ночью он заглянул в эти глаза и прочел в них желание. — Кстати, вы мой должник — учитывая, как мне по вашей милости пришлось провести сегодняшний день. Надеюсь, вы об этом помните?

— Нисколько не сомневаюсь, что вы даром времени не теряли, — вежливо ответил Кипп, на мгновение скрывшись за дверью своей спальни. Потом вернулся, сел рядом с женой в соседнее кресло и, делая вид, что не замечает ее недоумения, поставил ей на колени большую квадратную коробку, чувствуя себя полным идиотом — будто школьник, который надеется, что ничтожный подарок, на который ушли все его карманные деньги, порадует обожаемую родительницу.