Пылкий любовник

За плетнем раздалось спокойное и вальяжное хрюканье, промелькнула чья-то здоровенная спина. Морин с веселым испугом разглядывала дородную свинью, шествующую по скотному двору с истинно королевским величием.

Закрякали утки, им откликнулся некто, курлыкающий и булькающий на манер рассерженного чайника, кипящего на огне. Видимо, индюк, подумала Морин, весьма слабо разбиравшаяся в сельском хозяйстве.

Вокруг царили мир и красота. Пережитые ужасы казались дурным сном, Морин чувствовала себя почти совершенно счастливой, и даже отсутствие одежды ее смущало мало. Когда Билл проснется, она попросит его съездить и найти чемодан, а пока ей хватит и этой рубахи. Неплохо было бы вымыться, но где искать душ, она не знала, а будить хозяев не хотела.

Обследовав дом снаружи, Морин обнаружила чудесный задний дворик, сплошь заросший цветами, как садовыми, так и луговыми. Здесь же обнаружилась здоровенная бадья с дождевой водой. Вода была теплой, как парное молоко, и Морин решила искупаться, пока все спят. Сбегала на цыпочках в дом, прихватила там простыню с собственной постели и керамический кувшин, разрисованный крупными подсолнухами.

Билл легко спрыгнул на землю, снял с Сайты седло вместе с притороченным к нему чемоданом, из которого при каждом движении лилась грязная жижа, хлопнул верную подружку по крупу – и Санта с довольным ржанием умчалась к своим соплеменникам, мирно пасшимся на склоне холма.

Билл вскинул ношу на плечо и зашагал к дому. Проходя мимо скромного холмика, на котором лежал продолговатый белый камень, он замедлил шаг, потом остановился.

– Привет, Мэри Лу. С хорошим днем, с приятной погодкой. А у нас гостья. Будет учить Мюриель всему, чего я не знаю. Ты не сердишься, милая? Знаю, что не сердишься. Ладно. Пойду.

Билл зашагал к дому. Утро было чудесным, почти все последствия позавчерашней грозы исчезли, птицы голосили и в траве, и в густом кустарнике. Подходя к дому, Билл невольно улыбнулся. Все не слава богу. Бедная учительница, теперь у нее все дни недели перепутаются. Вчерашний день она наверняка не запомнила, потому что пролежала в забытьи из-за жара. Ничего. В основном это от нервного потрясения. Она же городская. Небось, спит еще без задних ног.

Сам он поднялся, как всегда, на рассвете, вернее, даже до рассвета, когда небо лишь слегка просветлело на востоке и все предметы во дворе стали серыми. Билл всю жизнь вставал в это время. Зимой только позволял себе лишний часок в постели. Дел на ранчо было много, одних коров подоить – целая история. Впрочем, последние три года ему помогала дочь. Мюриель, как и Билл, с малолетства привыкла к ранним подъемам и тяжелому труду.

Билл осторожно опустил раскисший чемодан на землю возле крыльца. Морин сама посмотрит, что там еще можно спасти, а что – выкинуть. Вряд ли можно ожидать, что городская девчонка привезла с собой одежду, подходящую для техасской прерии, но это не беда. Когда она окончательно придет в себя, Билл отвезет ее в городок, и она сможет прикупить себе всякую одежонку...

Комната бедной больной оказалась пуста. Одеяло откинуто, подушки примяты, но уже остыли. Окно приоткрыто. Билл в некотором недоумении постоял на пороге, затем повернулся и медленно пошел по дому, заглядывая в комнаты.

Дом был не очень большим, но уютным и удобным. Морин они разместили в самой старой его части, в Маленьком Доме. Именно там родилась Мю, там они жили все втроем, до самой смерти Мэри Лу. Потом, когда Билл взял себя в руки и принялся за настоящее строительство, Маленький Дом утеплили и уже к нему пристраивали все остальное. В результате он так и остался своего рода пристройкой к основному помещению, достаточно изолированной. Все остальные комнаты были смежными, разделяли их только красивые полуарки. Мю жила на втором этаже, там Билл устроил настоящую девичью светелку, хотя его дочь украсила ее по своему вкусу – на стенах висели индейские стрелы и маски, праздничные стремена Барона с серебряной насечкой, несколько лассо и тому подобная ерунда, больше подходящая мальчишке, нежели маленькой девочке. У Мю имелась, правда, настоящая кукла, огромная фарфоровая дурочка в настоящем платьице с кружевами и соломенной шляпке на пышных волосах, но Мю редко с ней играла.

По крайней мере, так было раньше, с неожиданной тоской подумал Билл. Еще немного времени – гораздо меньше, чем то, что уже прожито вместе, – и Мюриель станет взрослой девушкой. У нее появятся новые интересы, увлечения, а потом и глазом не успеешь моргнуть, как какой-нибудь прыщавый парнишка будет маячить под забором и подбрасывать нехитрые букетики из полевых цветов. При этой мысли Билл почувствовал себя старым хрычом, расстроился и торопливо шагнул к двери, ведущей на заднее крыльцо.