Королева сплетен в большом городе, Стр. 31

Хуже того, Морис клевещет на месье Анри, рассказывая всем невестам в городе, что Жан Анри собрался на пенсию и в любую минуту может сняться и уехать в Прованс, потому что бизнес у него идет из рук вон плохо, что, честно говоря, правда, судя по приватным беседам супругов Анри, до сих пор остающихся в неведении о том, что я все понимаю. Или почти все.

Но это еще ничего. Самое страшное, месье Анри слышал, что Морис планирует открыть очередное ателье… НА ОДНОЙ УЛИЦЕ С НИМИ! С шикарным красным навесом над входом и красным ковром с логотипом его фирмы (да!). С такой дверью месье Анри соперничать не сможет, ведь у его ателье всего лишь неброская, хотя и со вкусом оформленная витрина и крыльцо, отделанное скромным бурым песчаником.

Так что если завтра мне позвонят из магазина, я все равно останусь у месье Анри. Слишком глубоко я тут завязла.

— Что ж… — В голосе Люка звучит сомнение. — Если тебе нравится…

— Нравится, — говорю я и прокашливаюсь. — Знаешь, Люк, не всем подходит обычный график с пяти до восьми. Ничего страшного в том, чтобы работать на должности, не требующей квалификации, и в свободное время заниматься тем, что любишь. Ведь ты действительно занимаешься тем, что тебе нравится, а не просто проводишь свободное время у телевизора.

— Хорошо сказала. А теперь попробуй и скажи, что ты думаешь об этом? — Он протягивает мне ложку с соусом от цыпленка. Я наклоняюсь над барной стойкой, чтобы дотянуться до нее.

— Язык проглотишь, — хвалю я. Мое сердце лопается от радости. У меня есть парень, который меня любит… И потрясающе готовит. Я обожаю свою работу. И смогу платить за обалденную квартиру, в которой живу.

Нью-Йорк не так уж и плох. И, вполне возможно, я не стану следующей Кати Пенбейкер в Энн-Арборе.

— Да, кстати, — говорю я, — в субботу мы встречаемся с Чазом и Шери. Отметим мою новую работу. Мы сто лет их не видели. Идет?

— Звучит здорово. — Люк продолжает мешать ложкой в кастрюле.

— И знаешь, что еще? — Я так и стою, перегнувшись через стойку. — Нам нужно постараться, чтобы вечер получился веселым. По-моему, Чаз и Шери переживают не лучшие времена.

— Ты тоже это заметила? — Люк качает головой. — В последнее время Чаз выглядит каким-то неприкаянным.

— Правда? — Я удивленно поднимаю брови. Мне не покачалось, что он выглядел как-то по-особенному, когда я видела его в последний раз. Хотя я так сильно рыдала, что вполне могла этого не заметить. — Знаешь, это случается. Когда Шери закрепится на своей новой работе, все наладится.

— Возможно, — соглашается Люк.

— Что значит — возможно? — спрашиваю я. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

— Ничего особенного, — невинно отвечает Люк. Чересчур невинно. Но он улыбается, и я решаю, что ничего страшного.

— Что ты имеешь в виду? — Теперь уже я смеюсь. — Колись.

— Не могу, — говорит Люк. — Чаз заставил меня поклясться, что я не скажу. Особенно тебе.

— Это несправедливо. — Я надуваю губы. — Клянусь, я никому не скажу.

— Чаз предупреждал меня, что именно это ты и скажешь. — Люк улыбается, и я понимаю: что бы он от меня ни скрывал, это не страшно.

— Ну скажи, — хныкаю я.

Но вдруг понимаю. Или мне кажется, что понимаю…

— О, Господи! — кричу я. — Он собирается сделать ей предложение!

Люк поднимает взгляд от булькающего цыпленка.

— Что?

— Чаз! Он хочет предложить ей выйти за него замуж! Боже, как это здорово!

Как я сразу не догадалась? Конечно, именно это и происходит. Вот почему Чаз вчера задавал мне такие вопросы о Шери. Он выведывал у меня, не рассказывала ли Шери что-нибудь об их совместной жизни.

Он просто хочет, чтобы так было всегда!

— О, Люк! — Я чуть в обморок не упала, пришлось схватиться за столешницу, чтобы не свалиться со стула. Я вне себя от восторга. — Это грандиозно! У меня есть великолепная идея насчет ее платья… что-то типа плотно облегающего бюстье из плотного шелка, с рукавами-чашечками, открытыми плечами, с маленькими перламутровыми пуговицами по спине, с пышной юбкой-колоколом, только без кринолина, он ей не понравится… Хотя, знаешь, ей может не понравиться и юбка-колокол. Наверное, мне нужно сделать ее немного больше… Вот, посмотри, что я имею в виду.

Я подвигаю к себе блокнот, который мама Люка держит па столе — каждую страницу украшает надпись курсивом: «Биби де Вильер», — и ручкой из банка, клиентами которого мы оба являемся, делаю набросок.