Созданные для любви

— Что ж, их интерес вполне понятен, — рассудила Кэролайн. — Не каждый день какой-то чужак вдруг покупает самое большое поместье во всей округе.

—Но вы вспомните, о чем они расспрашивали, — настаивала Лиа. — Их не интересовало, богата ли новая хозяйка, что она собирается сделать с поместьем, не продаст ли землю под застройку. Нет, им хотелось узнать, как он; жила в Филадельфии, оставалась ли она все эти годы женой нашего отца, была ли она счастлива.

Джесс задавал вопросы в том же духе. Он знал, кто та кая Вирджиния. Не далее как вчера ночью, когда они были в теплице, Лиа расспрашивала его о местной легенде, и он не упомянул о Джинни!

—Они просто не в меру любопытны, — небрежно отмахнулась Кэролайн.

Но Анетт выглядела взволнованной.

— Ой ли? Я помню, как испугалась, когда стала читать ее письмо. Мне не верилось, что о таком важном событии как продажа дома, где мы все выросли, она не позвонила, а написала, причем когда дело было уже сделано. Я не могла понять, с какой стати она на старости лет решила переехат в незнакомое место, где никого не знает. Мне все врем; казалось, что за этим кроется нечто большее, чем желание отдохнуть. Теперь все становится на свои места.

— Что становится? — возразила Кэролайн. — Даже если она и впрямь та самая женщина, зачем ей сюда возвращаться? Если она была замешана в скандале, ей совершенно не к чему показываться в городе.

— Может, она просто не в силах совладать с собой? — предположила Лиа. — Может, ее тянет сюда вопреки всем доводам рассудка? — Она хорошо понимала мать, даже слишком хорошо. Люди часто совершают поступки, которые с стороны кажутся бессмысленными.

Анетт вздохнула:

— Если это правда и она была безумно влюблена, ка жется, я могу понять ее мотивы.

— Наша мать? Безумно влюблена? — пробормотала Кэро лайн. Она вдруг принялась расхаживать по комнате. — Ты делаешь сразу два невероятных предположения: первое, это что Джинни, правильная Джинни, пренебрегает светским условностями и вступает во внебрачную связь. Второе — что она вообще способна завести роман. Не знаю, как у вас, а у меня образ матери никак не вяжется со словом «страсть».

— Мои дети чувствуют то же самое по отношению ко мне и Жан-Полю. Они не сразу уяснили, что если дверь в сыальню закрыта, им нельзя туда врываться.

— Дело не в том, что она моя мать, — возразила Кэролайн, — а в том, что я наблюдала за ней много лет. Джинни ни к кому не была страстно привязана — ни к отцу, ни к нам, ни к своим друзьям; она ничему не отдавалась со страстью — ни членству в клубе, ни даже ремонту гостиной, когда она его затеяла. Она делала все, что полагалось или считалось правильным, но ничто ее по-настоящему не трогало.

Лиа подумала о себе, о том, какой она была в Вашингтоне — воплощение светского лоска, плавные линии, обтекаемые ответы. Была ли она страстной натурой там? Нет. А здесь? Да. Тысячу раз да! Джесс разрушил ее скованность, в его объятиях она стала другим человеком. И дело тут не только в страсти, но и в чувствах. Здесь, в Старз-Энд, оказались затронуты такие стороны ее души, о существовании которых она и не догадывалась.

— А приморские розы? — воскликнула Лиа. Мысль об этих цветах не давала ей покоя, они казались убедительным доказательством того, что Джулия сказала правду. — Мать всегда пользовалась одними и теми же духами, которые изготавливали для нее по специальному заказу. Кто-нибудь из вас помнит, чтобы она покупала другие?

— Нет, но…

— Как-то раз я нашла похожий аромат, — продолжала Лиа. — Духи были в красивом флаконе, и я купила его и подарила ей на день рождения. С тех пор прошло много лет, а флакон так и стоит нетронутый на ее туалетном столике. Я льстила себя мыслью, что маме так понравился аромат, что она решила его сохранить, но правда заключается в том, что он был ей не нужен. Ей нужен был только тот самый аромат, которым пропитан воздух в Старз-Энд. Думаете, то, что она купила поместье, где пахнет точно же, как пахнут ее духи, — простое совпадение? А может наоборот, она выбрала духи потому, что их запах повторял запах этого поместья? Если она и была той влюблен женщиной, что уехала отсюда в конце лета и никогда больше не возвращалась, то ей был необходим какой-то кусочек Старз-Энд, напоминание о нем, которое поддерживало ее все оставшиеся годы.

— Поддерживало? — ахнула Анетт. — По-моему, постояное напоминание должно было стать для нее мучительны