Невеста по контракту

— Спасибо.

Поднимаю на него глаза. Он уже не склонен шутить и стоит задумчивый, даже, как мне кажется, немного печальный.

— Я заплачу тебе и за сегодняшний день столько же, сколько за праздник.

Меня разбирает любопытство. Кладу косметичку на туалетный столик, подбочениваюсь, смотрю на него с прищуром и спрашиваю:

— А зачем тебе это все? Ей-богу, не пойму! Выбрасываешь на ветер столько денег, вынужден упрашивать меня, мучиться с договором.

Лицо Нейла напрягается. Он молчит и смотрит на меня так, будто о чем-то предупреждает, даже с легкой угрозой. Я чувствую себя хозяйкой положения, поэтому ничего не боюсь. Признаться, меня вновь одолевает нездоровое желание позлить его.

— Нет, в самом деле все это слишком странно! Говоришь, тебе тридцать четыре года?

Он не отвечает.

— По-моему, самое время взяться за ум. Даже самым ветреным рано или поздно необходимо из сотен партнерш выбрать единственную. Так всем было бы лучше: твоим родителям, женщинам, которые не лелеяли бы напрасные надежды, и тебе самому. К тому же, насколько я могу судить по тому, что увидела в твоей квартире, ты не такой, как многие другие, — не страдаешь холостяцкой неряшливостью и умеешь жить в чистоте. Поверь, за одно это качество десятки женщин будут молиться на тебя.

У Нейла на скулах ходят желваки, и это меня лишь сильнее раззадоривает.

— Не представляешь себе, какой адский и неблагодарный труд приучать великовозрастного детину не разбрасывать по всей квартире грязные носки, ополаскивать раковину после бритья, протирать забрызганное зеркало, не оставлять банки и бутылки прямо там, где пил пиво. В конце концов, не ставить кроссовки на журнальный столик!

Говорю с чувством, потому что живо вспоминаю, как прививала любовь к порядку Маркусу. Что-что, а разбросанное по полу грязное белье и скомканные влажные полотенца я не могла ему простить. Вздыхаю. В тот день, когда он ушел, я чувствовала себя так, что ради его возвращения согласилась бы жить и в свинарнике. А теперь? — задаюсь я вопросом. Сердце подозрительно молчит. Готова ли я принять Маркуса вновь, если вдруг ему взбредет в голову все вернуть? Чутче прислушиваюсь к себе, но ответа нет. Может, я потихоньку исцеляюсь от любви, Которую считала единственной и неповторимой? Медленно поворачиваю голову, вижу мрачного Нейла и вспоминаю, где я и о чем толкую.

— В общем, если бы ты приложил хоть самую малость усилий и поусмирил свою жажду бесконечных любовных приключений, наверняка сумел бы стать кому-нибудь вполне сносным мужем, даже отцом столь долгожданного в вашем семействе потомства.

Нейл шлепает ладонью по стене, и я вздрагиваю от неожиданности.

— А тебе не кажется, что мои любовные приключения не твоего ума дело? — резко спрашивает он.

Не успеваю и глазом моргнуть, как он расстегивает и снимает рубашку. Моему взору открывается торс, какие доныне я видела лишь на телеэкране или на картинках. Тотчас забывая и о Маркусе и о женщинах Нейла, едва не открываю рот от восторга и благоговения.

— Предлагаю до шести притворяться, будто мы друг друга не видим, — говорит он.

Легко сказать!

— И заниматься каждый своим делом, — добавляет он, расстегивая ремень на джинсах.

К моим щекам приливает краска. Ну нет, это выше моих сил. Наклоняюсь за сменой белья, чтобы скорее удалиться в ванную, а Нейл стягивает джинсы, снимает туфли, ложится ногами на кровать, одной рукой упирается в пол, вторую закладывает за спину и принимается отжиматься с такой легкостью и увлечением, будто это не доставляет ему ни малейшего труда, а, подобно сигарете, лишь помогает успокоиться.

За ужином происходит то, чего я так опасалась.

Мирабель, еще не притрагиваясь к еде, поворачивается ко мне и с живым интересом спрашивает:

— Что это за театр или студия, в которой ты выступаешь, дорогая? Или, может…

Весь стол — Стефани, Гарри, ее муж и отец Нейла, Хэнк и сам Нейл — поворачивают головы и смотрят на меня.

Усмехаюсь про себя и едва удерживаюсь, чтобы не метнуть в Нейла испепеляющий взгляд. Скольких неприятностей можно было бы избежать, если бы мистер Силач соизволил поднапрячь мозги и проиграть возможные ситуации заранее!

Одариваю всех по очереди ослепительной улыбкой.

— Думаете, я танцую в барах для пьяных и жаждущих вкусненького мужчин?

Гарри закашливается. Хэнк неизвестно для чего похлопывает Мирабель по руке, смущенно хихикает и опускает глаза. Нейл принимается есть, делая вид, что не слышит, о чем болтают женщины. Лишь Стефани и Мирабель смотрят на меня в ожидании.