Ночь безумной любви

Роджер стоял перед зеркалом и завязывал галстук.

— Занят? — В комнату заглянула мать.

— Нет, — вздохнув, ответил он, даже не оборачиваясь и глядя на нее в зеркало. — Если не считать того, что через пару часов моя холостая жизнь вновь закончится.

Софи подошла к нему, обняла за плечи, прижалась щекой к отглаженному рукаву рубашки.

— Ты уверен, что поступаешь правильно? — тихо спросила она, смотря в зеркало на отражение сына.

— Я ни в чем не уверен, — так же тихо признался Роджер. — Мне кажется, что я еду на огромной скорости и у моей машины отказали тормоза.

— Бедный, — прошептала Софи. — Я говорила твоему отцу, что это преждевременно. И Клементина… она, конечно, ничего…

— Не надо, мама, — поморщился Роджер. — Я знаю все, что ты скажешь. Но она скоро станет матерью, и это мой ребенок.

— Совсем не обязательно жениться, чтобы признать его.

— Ты же понимаешь, что я не в той ситуации. Сейчас в банке решается вопрос о смене руководства. Я могу получить повышение. Как ты думаешь, если у меня появится внебрачный ребенок, это удачно отразится на моей карьере?

— А если ты женишься на женщине, которую не любишь, это удачно отразится на твоей дальнейшей жизни? — вопросом на вопрос ответила Софи.

Он посмотрел на ее отражение долгим внимательным взглядом.

Его мать еще довольно красива для своих шестидесяти трех. Чуть выше среднего роста, худощавая, она всегда одевалась изысканно. Темно-каштановые волосы аккуратно уложены, лицо — шедевр визажиста. Софи всегда умела себя преподнести, и Роджер гордился ею. И еще его мать была очень мудрой женщиной.

Когда Роджер собрался жениться на Беатрис, Софи не сказала ни слова против. Она видела, что сын влюблен, видела, что эта любовь взаимна.

Но сейчас…

Роджер понимал, что не может скрыть от матери свои истинные чувства, и, конечно же, она уже составила свое мнение о его предстоящем союзе. Да и Клементина явно не пришлась по душе его родителям…

— Женщина, способная на предательство, предаст еще раз, — заявила Софи, когда Роджер сообщил им о своей свадьбе.

— Я не хочу об этом говорить, — сказал он. И они не возвращались к этой теме.

О чем они тогда говорили? О его работе, об успехах отца, о том, что погода в этом году такая же, как и в прошлом…

И все же от случая к случаю Софи то намеком, то открытым текстом пыталась вразумить сына.

Но Роджер, что называется, уперся. Пройдя через развод, он настолько обозлился на Беатрис, что ничего не хотел слышать.

— Как ты не понимаешь?! Ты обидел ее! — как-то не выдержала Софи. — Но она любит тебя! Я видела ее на суде! Видела, как она смотрела на тебя! Женщина, у которой все умерло внутри, так не смотрит!

— Вот тут ты ошибаешься! — яростно воскликнул Роджер. — Она все вещи отдала в Армию спасения. Все то, что мы покупали вместе! Все то, что было нам дорого!..

— Да просто потому, что хочет тебя забыть и не знает, как это сделать! — парировала мама. — Ты ничего не понимаешь! Ты разрушил свою жизнь ради какой-то мелкой интрижки, не обращая внимания на бриллиант, которым владел и который умудрился потерять, даже не заметив.

— Это она все отдала! Раздала все, что хоть немного напоминало бы ей обо мне! Что я могу сделать?! Что?! — Он в отчаянии посмотрел на мать.

— То, что обычно делают настоящие мужчины, — тихо, но твердо произнесла она. — Завоевать ее вновь!

Роджер отмахнулся.

— Ты не представляешь, о чем говоришь!

— Ну конечно! — язвительно ответила Софи. — Я не представляю! Только я видела, как ты был с ней счастлив! И знаю, что только с ней ты вновь обретешь себя!

— Ох, прекрати эти разговоры, мама! Беатрис не хочет даже слышать обо мне!

— Потому что у нее до сих душа болит от твоих выкрутасов!

— Да, я во всем виноват! Ты довольна?!

— Когда же ты поумнеешь, Роджер? — грустно спросила она.

Он не знал, что сказать в ответ.

Софи внимательно посмотрела на отражение сына в зеркале.

— Честно говоря, я бы не хотела, чтобы она вошла в нашу семью, — сказала она, имея в виду Клементину. — Понимаю, что уже поздно об этом говорить, но она мне не нравится, Роджер.

Он вздохнул.

— Здесь уже ничего не поделаешь. Она уже вошла в нее, в тот самый момент, когда забеременела.

Софи вздохнула, похлопала сына по плечу, отошла.

— Я очень надеюсь, что у тебя все будет нормально, мой мальчик. Хотя и с трудом верю в это.