Гиблое место

– И вы полагаете, что это биологический механизм, созданный инопланетянами? Продукт внеземной цивилизации?

Манфред беззвучно шевелил губами. Он словно хотел что-то сказать, но от волнения лишился дара речи.

– Вот именно, продукт внеземной цивилизации, – подтвердил Гэвенолл. – По-моему, это более правдоподобное объяснение, чем машина времени.

Между тем Манфред все разевал рот, тщетно силясь заговорить. Костлявая челюсть двигалась, как у богомола, жующего свою неудобоваримую добычу. Вдруг он единым духом выпалил:

– Имейте в виду, этот экземпляр мы не возвратим ни под каким видом. Оставить столь поразительное существо в руках профанов – поступок, недостойный настоящих ученых. Это мы должны его хранить и оберегать! И мы его не отдадим. А попробуйте отнять – придется применить силу.

Энтомолог распетушился, костлявое лицо раскраснелось, куда только подевалась нездоровая бледность.

– Да-да, применить силу!

Стычки Бобби не боялся. Если дойдет до рукопашной, они с Клинтом размажут худосочного тараканщика и его пузатого коллегу по стенке. Но особой нужды в этом пока нет. Да пусть себе нянчатся с потрошеным жуком сколько их душе угодно – надо только сперва обговорить, на каких условиях ученые обнародуют материалы о жуке.

Выбраться бы поскорее из этого тараканьего питомника на свежий воздух, на солнышко. Шорох в ящиках ему, конечно, чудится, однако с каждой минутой воображаемая возня все громче, все исступленнее. Как бы совсем не свихнуться от проклятой жукобоязни. Еще немного – и он сорвется, заорет, бросится вон из комнаты. Заметно со стороны, как он психует, или он еще в состоянии владеть собой? И тут же он понял, что поневоле выдал себя: слева по виску сбежала струйка пота.

– Давайте начистоту, – предложил Гэвенолл. – Мы хотим сохранить этот экземпляр у себя не только в интересах науки. Благодаря этому открытию мы получим известность в научном мире, не говоря уже о материальной выгоде. Какая-никакая научная репутация у нас имеется, но это открытие сразу позволит нам выдвинуться в ряды корифеев. И мы ни перед чем не остановимся.

Его голубые глаза сузились, на открытом лице отразилась непоколебимая решимость.

– Я не утверждаю, что пойду на убийство, но и ручаться за себя не могу. Бобби вздохнул.

– Знакомая история. По поручению администрации вашего университета мне частенько приходилось копаться в личной жизни потенциальных преподавателей, и я убедился, что среди ученой братии завистники, проходимцы и негодяи не редкость. В этом смысле кое-кто обскакал даже политиков и звезд эстрады. Что же, давайте решим полюбовно. Наше условие – чтобы вы не спешили распространяться об этой находке. Чтобы никакой газетной шумихи вокруг нашего клиента, пока мы не закончим расследование и не удостоверимся, что клиент.., вне опасности.

– И сколько времени вам понадобится? – спросил Манфред.

Бобби пожал плечами.

– День-два. Может, неделя. Не больше. Энтомолог и генетик взглянули друг на друга с облегчением.

– Такой срок нас устраивает, – согласился Манфред. – Раньше мы и сами не управимся. Надо завершить исследования, подготовить предварительные публикации, обсудить, как лучше преподнести открытие ученым и журналистам.

Бобби показалось, будто за его спиной один из ящиков, в котором кишмя кишели насекомые, не выдержал напора, открылся и наружу потоком хлынули гнусные громадные мадагаскарские тараканы.

– А вот алмазы я заберу, – предупредил Бобби. – Эти ценные камешки – собственность нашего клиента.

Манфред и Гэвенолл немного поартачились и быстро сдались. Клинт завернул камни в носовой платок. Судя по уступчивости ученых, на самом деле они обнаружили не три алмаза, а уж никак не меньше пяти и припрятали парочку, чтобы обосновать свои выводы относительно происхождения и назначения насекомого.

– Нам надо будет повидаться с вашим клиентом и задать ему несколько вопросов, – сказал Гэвенолл.

– Это уж как он захочет, – возразил Бобби.

– Нет, нам непременно надо с ним поговорить. Это очень важно.

– Без его согласия ничего не получится. А вы и так добились почти всего, о чем просили. Впрочем, может, он и согласится. И тогда все ваши желания будут выполнены. Со временем. А то где же это видано, чтобы все сразу?

Толстяк кивнул.

– Справедливо. И все-таки где он нашел этот экземпляр?

А ведь ящик-то небось действительно открыт. Бобби так и слышал шуршание хитиновых панцирей: вырвавшись на волю, огромные тараканы подступают все ближе, ближе…