Магиня для эмиссара

— Потому и приехал. Вечером я вызвал к себе Меарбуса и пару других из тех, кто служил ещё деду, хочу поговорить и попросить совета и помощи.

Я вздохнула — Меарбус, точного возраста которого не знал даже учитель, был одной из легенд Таристы.

— С Меарбусом помочь не могу, — фыркнул муж, — а совет, и хороший, есть. Ларра дала. Держи в спальне и во внутренних покоях собак. Если они и не разглядят незваных визитёров, то почуют и поднимут шум. К нам сегодня или завтра привезут пару геранских волкодавов из Салерано.

— Понял. — Риналдо опять уставился на меня. — Да, то, что я маг, — государственная тайна. Знаете, что бывает за разглашение государственных тайн?

Добрый какой.

Кивнула. Бегать по перекрёсткам с воплями «Риналдо Третий — маг, который видит ларр!» я не собиралась. Но для нас такое знание не лишне. Интересно, какой он силы, если в локтях? Слухи говорили, что Райнесан имеют примесь крови магов… но звучало это так, что магии там капли. Но правда ли это? Как там сказал Рейн? «Полезно, если враги тебя недооценивают». Выходит, Риналдо точно видит ауры, а может, и ещё много чего… Подняла руку, поправляя заколку за ухом. Пусть смотрит — я спокойна и безмятежна, как предрассветное море в штиль… И Рейн с практично завязанными хвостом волосами — тоже.

Неожиданно Риналдо хмыкнул:

— Я велел передать ньеру Тинтари, что если тот хочет реабилитироваться и попытаться снова, то должен представить рекомендацию учебного заведения и выписку из аттестата, подписанные уважаемым ньером Расселом лен Дилэнси.

Я невольно хмыкнула в ответ.

— Что? — прищурился король.

— Если ньер Тинтари предоставит-таки требуемые бумаги, у меня есть письма ньера Рассела, с которыми можно будет их сличить.

— Вы его сильно не любите. За что?

Жаловаться на личные неурядицы мне не хотелось. Так что сказала просто:

— Он присвоил наследство моей матери, оставив меня без гроша. Я не пропала… но запомнила.

— Как неосмотрительно с его стороны.

— Да, — коротко согласилась я.

— Хорошо. У меня есть несколько часов, не возражаете, если я посижу с вами? Кстати, я хотел бы взглянуть на вашу наследницу.

Ясен пень, что вопрос — лишь форма вежливости. Возражай мы или не возражай…

— Сейчас принесу Сонеали, — улыбнулась я.

Восторг я изображать не стала.

Через пару часов я почти смирилась с присутствием Риналдо. Тот зарылся в бумаги, не мешал нам, зато выдал несколько интересных соображений. Например, что если замешан маг, то понятно, почему после перевода подозреваемых в заговоре и уличённых в пиратстве в королевские темницы мор прекратился — монаршие казематы охранялись собаками. А ещё, услышав, что я собираюсь, буде удастся, вычислить два-три судна у пиратов на посылках, прицепить к тем маяки, но не уверена в том, что смогу отследить направление на большом расстоянии, сказал, что у него есть несколько быстроходных клиперов, которые справятся со слежкой, если я сделаю амулеты парными. Не поняла — я что, работаю теперь не на мужа, а на корону? Не убеждена, что это мне нравится.

Рейн спросил Риналдо о Тулайне, может ли тот стоять во главе заговора?

— Не знаю, — вздохнул король. — Тулайн — редкий случай, когда вред от государственного брака заметно перевешивает пользу. Сам знаешь, Тулайн унаследовал от матери не только волосы и глаза, но и характер с менталитетом. А взятки в той же Эрминии не берут, а гребут лопатой. И считают такое нормальным. Я уже несколько раз хватал кузена за руку. Не исключено, что и тут его хорошо подмазали, чтобы он дал рекомендацию ньеру Тинтари, не заботясь, годится ли тот на должность придворного мага. Единственно, что Тулайн суммы меньше пятизначных деньгами не считает. — Риналдо обернулся ко мне. — Есть у ньера Тинтари такие средства?

— Я слышала, что он, отправляясь в столицу, продал дом в Салерано, купленный на наследство моей матери. Это не меньше тридцати тысяч золотых. Хотя, зная скупость и прижимистость бывшего, предположила бы, что он стал бы искать подход через чью-нибудь жену. Как Тулайн относится к прекрасным ньерам?

— По-эрминовски. Считает ньер разновидностью домашних животных, которым нужен хозяин и строгая рука. Сейбретт его за это терпеть не может.

— Понимаю её, — улыбнулась я. — Тогда не знаю, может быть и так, и эдак.