Выданные мужья обмену не подлежат

– Папа, я его адреса не знаю, но это ничего не значит! Он нормальный, приличный бизнесмен. Сейчас у него временные трудности…

– Я слышу! – воскликнул Владимир Борисович, так как Костя отозвался из ванной комнаты горестным речитативом, видимо беседуя с душем. Или с полом.

– Что происходит-то? – высунулась наконец в коридор мама. Она была так заинтригована, что даже решилась прервать эксперимент с маской. Тем более что маска зацементировала лицо, а щеки под ней немилосердно чесались. – Кто у нас там?

Яна отшатнулась и закашлялась от неожиданности. Мама в маске была непередаваемо колоритна. Этот состав следовало запатентовать для грима в фильме ужасов – подгнившие зомби должны были выглядеть именно так: зеленовато-желтая каша и круглые глазницы, залепленные белыми косметическими накладками.

– О, у нас там бизнесмен, у которого временные трудности, – сразу сдал гостя папа. – Тебе валерьянки налить?

– А зачем? – Светлана Макаровна с подозрением уставилась на дочь. – В чем подвох?

– Нет никакого подвоха. Костя у нас переночует, а утром уйдет. – Яна чуть не плакала. Наверное, надо было все же выпытать у Кости его адрес и отвезти родне. Знакомить его с родителями в таком состоянии было ужасно глупо. Правильно говорят: от любви глупеют.

– Костя? – оторопело переспросил папа. – Это и есть твой… кавалер?

Он почему-то был уверен, что дочь, красиво рассказывавшая про первого в жизни ухажера, действительно нашла что-то приличное.

Мама же просто скорбно поджала губы, отчего маска потрескалась, и месиво покрылось мелкой сеткой трещин.

Костя, вдоволь наплескавшись и посвежев, решил выйти на голоса и познакомиться с обитателями квартиры. Он был парнем симпатичным, общительным и легко сходился с людьми. Все, кто попадал под его обаяние, легко прощали ему мелкие и даже крупные ошибки, стоило лишь добавить печали во взгляд и похлопать густыми длинными ресницами. Принимая душ, он умудрился то ли уронить вещи в ванну, то ли мылся прямо в них, одновременно раздеваясь, но факт оставался фактом – все было абсолютно сырым. Поэтому Костя решил начать знакомство уютно и по-домашнему, облачившись в чей-то махровый розовый халат с лебедями по подолу. Он взглянул в запотевшее зеркало, нарисовал на подходящем уровне громадную женскую грудь и довольный собой вывалился в коридор, едва не треснув зазевавшуюся маменьку дверью по спине.

– Добрый вечер! – обаятельно улыбнулся Костя всей честной компании, не сразу сфокусировавшись на оборачивающейся к нему даме. Сзади-то она, конечно, была дама, судя по формам, но когда повернулась в фас, Константин заполошно взвизгнул и с воплем «чур, меня!» снова заперся в ванной комнате.

– Что это за клоун? – потребовала объяснений Светлана Макаровна. – Почему он орет и почему взял мой банный халат?

– Ослеп от твоей красоты, – заржал папенька. – Видишь, какое впечатление ты производишь на неподготовленных людей!

– Я не желаю, чтобы неподготовленные люди шлялись среди ночи по моей жилплощади, – набычилась мама. – Ты про своего Костю иначе рассказывала. Во всяком случае, я представляла нечто более достойное! Яна, что это за чучело? Он похож на бизнесмена, как я на Змея Горыныча.

– Ой, не говори «гоп», – ехидно прошептал Владимир Борисович. – Лицом-то нынче, барыня, вы вылитый Змей. Хоть бы смыла красотищу-то свою. А то, не ровен час, решит гость, что у него белая горячка.

– Хватит мне зубы заговаривать! – рявкнула мама и решительно постучала в дверь. – Юноша! Во-первых, мне нужна ванная комната, а во-вторых, я хочу познакомиться поближе. Мы о вас уже наслышаны, так что хватит там отсиживаться!

Костя пошевелился с той стороны и пугливо замер. Видимо, перспектива знакомиться ближе его не вдохновила. То ли он боялся снова увидеть зеленолицую тетку, то ли опасался, что его сейчас начнут женить насильно. В общем, выходить он не спешил и даже для верности вцепился в дверную ручку.

– Яна! – Мама требовательно взглянула на дочь. – Еще какие-нибудь пояснения будут? Он что, дальний родственник, приехавший из Бобруйска поступать в цирковое училище? Где ты его взяла? И зачем? Когда он уйдет?

– Утром. – Яна отделалась коротким ответом на последний вопрос, проигнорировав предыдущие. За Костю уже было стыдно.

– Нужны мне эти потрясения на старости лет, – раздраженно пробормотала Светлана Макаровна. – Надеюсь, это не мой будущий зять?

Яна отвернулась, закусив губу. Мама умела иногда так ткнуть в больное место, что хотелось плакать. Но плакать Яна не собиралась из принципа.