Поцелуй с разбега!

Войдя в роль свекрови, приехавшей в гости на инспекцию, Илья Федорович нагнулся и заглянул под кровать. Оттуда на него жалобно таращились два печальных красивых глаза. Брыкин тихо сел на палас и с остервенением подергал себя за ухо. Потом снова заглянул под шелковое покрывало: тело на полу никуда не исчезло, а, напротив, заискивающе улыбалось, блестя в темноте зубами.

– Пап, – крикнула из кухни Алина, – иди кофейку попей! Куда ты делся?

– Действительно, – пробормотало тело из-под кровати, подтверждая свою реальность, – попейте с нами кофе. Или чаю. Я, кстати, потрясающе умею заваривать зеленый чай.

– М-да, – осоловело протянул Илья Федорович. Происходило нечто, сильно выбивавшееся из его представлений о жизни дочери. Он осторожно встал, опасаясь почему-то опираться на кровать, отряхнул брюки и ушел в кухню.

– Аля, – он помялся на пороге. – У тебя там… под кроватью…

– А, – реакция у Алины была моментальной. – Это Миша. Уже познакомились?

– Не совсем. А он… кто?

– Ну, кто-кто? – Дочь насмешливо помахала рукой у головы, изобразив нечто замысловатое. – Сам подумай, если он под кроватью валяется?

Идей на этот счет у Ильи Федоровича не было, но вдаваться в подробности о неизвестном Мише, к которому дочь явно серьезно не относилась, он не посчитал нужным.

Глава 19

Роман у Верочки с Филиппом был красивым, но каким-то неполноценным. Она никак не могла понять, как Филипп к ней относится. То казалось, что он сходит с ума от любви, то вдруг возникало не то что охлаждение, а некоторое отсутствие полового интереса. Кавалер переставал смотреть, как мартовский кот, и срывать поцелуи на глазах у очумевших сослуживцев, внезапно переходя на дружеский тон и увлеченно обсуждая с опешившей Верочкой рабочие вопросы. Знакомить ее с мамой он не торопился, да и вообще Филипп абсолютно ни в чем не торопился. Вера уже замечательно распланировала их совместную жизнь и даже нашла варианты квартир, сдаваемых в непосредственной близости от офиса, а непредсказуемый ухажер даже не шел на сближение. И, что обидно, чем меньше он обращал на Верочку внимания, тем больше ей этого самого внимания хотелось. Оставалась одна надежда – на Новый год.

– Если у него насчет меня серьезные намерения, то он предложит встречать праздник вместе. Правильно я рассуждаю? – приставала она к Руслане.

Подруга в ответ лишь пожала плечами:

– Раз он у тебя такой замысловатый, то не прогнозируй его поведение так банально. Вряд ли твой Филипп будет встречать новогоднюю ночь с мамой, так что не надейся познакомиться с потенциальной свекровью.

– Да не нужна мне она! – расстроенно пропыхтела Верочка. – Мне бы хоть с ним встретить. И хоть где. А если он меня вообще никуда не пригласит, как быть?

– До Нового года еще надо дожить, – философски заметила Руслана.

– Я доживу, только как быть, если он не пригласит?

– Ты сначала доживи, и пусть он сначала не пригласит. Тогда и будем думать.

– Я хочу сейчас подготовиться.

– Утро вечера мудренее, давай подождем.

Ждать не хотелось. Хотелось все и сразу, но в жизни никогда не дается то, чего хочется, – как на распродаже, когда выбираешь из имеющегося. На данный момент у Верочки ничего особенного не имелось, поэтому и выбирать было не из чего. Как ни жаль, но приходилось это признать.

– Чего ждать-то? Сегодня суббота, а он даже не пригласил никуда.

– Не вздумай предъявлять ему такие претензии. Вряд ли он скажет, что гулял по девкам. Скорее всего, соврет что-нибудь. Лучше сделай вид, что тебе наплевать и ты сама была чем-то занята.

– Чем?

– Чем-нибудь расплывчатым. Пусть сам додумает.

– Точно. – Верочка оживилась. – Давай я ему сейчас позвоню и скажу, что страшно занята. А ты хихикай на заднем плане мужским голосом.

Руслана сочувственно постучала себе по лбу:

– Никогда не звони первая.

– Первая, первая, – заворчала Вера, с сожалением откладывая мобильник. – В этой очереди невозможно оказаться второй, если первый отсутствует. Я не буду звонить, он тоже, и что это получится?

– Ну, на работе-то вы все-таки сталкиваетесь.

При этом предположении Руси взгляд Верочки затуманился. Она вспомнила два прямо противоположных по эмоциональной окраске «столкновения», произошедшие не далее, как вчера. Перед обедом они целовались в углу у лифта, спрятавшись за фикус, а вечером Филипп пролетел мимо, помахав рукой и бросив: «Пока!» Причем даже это «пока» адресовалось не Верочке, а всем сразу.