Помпеи

— Каковы врата, таков и привратник, — весело заметил Аттилий.

Привратник не улыбнулся.

— По какому делу?

— Я — Марк Аттилий, акварий Аквы Августы. Я желаю засвидетельствовать свое почтение Луцию Попидию Секунду.

— Сегодня праздник. Его нет дома. Аттилий поставил ногу на порог.

— Он дома. — Акварий открыл сумку и извлек оттуда письмо Плиния. — Видишь эту печать? Пере-дай это ему. Скажи, что это от префекта флота, из Мизен. И скажи, что мне нужно немедленно поговорить с ним, по делу императора.

Привратник посмотрел на ногу Аттилия. Если бы он вздумал хлопнуть дверью, нога переломилась бы, как веточка. Но его размышления прервал донесшийся откуда-то у него из-за спины голос.

— Что он сказал, Массаво? По делу императора? А ну-ка, впусти его!

Нубиец поколебался, потом отступил на шаг, и акварий, воспользовавшись этим, быстро проскользнул в образовавшийся проем. Дверь за ним тут же захлопнулась. Уличный шум стих.

Человек, вмешавшийся в разговор Аттилия с привратником, был облачен в точно такую же темно-красную тунику. На поясе у него висела связка ключей. Наверное, это был местный управитель. Он взял письмо, провел пальцем по печати, проверяя, не сломана ли она, и остался доволен осмотром, — и перевел взгляд на Аттилия.

— Луций Попидий сейчас с гостями — у него прием в честь Вулканалии. Но я прослежу, чтобы он получил это послание.

— Нет, — отрезал Аттилий. — Я вручу его сам. Немедленно.

И он протянул руку за письмом. Управитель постучал папирусным свитком по губам, пытаясь понять, как же ему быть.

— Ну что ж... — Он вернул свиток Аттилию. — Следуй за мной.

Управитель зашагал по узкому коридору, ведущему к залитому солнцем атриуму, и Аттилий впервые понял, насколько же огромен этот старый дом. Узкий фасад был обманчив. Дом тянулся вглубь ша-гов на сто пятьдесят, если не больше, и Аттилий, взглянув поверх головы управителя, увидел уходящее вдаль чередование света и тени: полутемный коридор с черно-белым мозаичным полом; ослепительное сверкание атриума с его мраморным фонтаном; таблиниум для ожидающих гостей, с двумя бронзовыми бюстами у входа; а затем — окруженный колоннадой плавательный бассейн. Колонны были увиты виноградными лозами. Откуда-то доносился щебет певчих птиц, и слышался женский смех.

Они вошли в атриум, и управитель бесцеремонно бросил: «Подожди здесь», — а сам свернул куда-то влево, за занавеску, закрывающую вход в узкий коридор. Аттилий огляделся. Здесь пахло деньгами — давними, привычными, дающими возможность купить покой и уединение даже посреди шумного города. Солнце стояло почти в зените, и его лучи проникали в атриум через прямоугольное отверстие в крыше. Теплый воздух был напоен благоуханием роз. С того места, где стоял Аттилий, плавательный бассейн был виден почти целиком. Ступени, расположенные в ближней его части, украшали искусно выполненные бронзовые статуи — дикий кабан, лев, свившаяся кольцами змея и Аполлон, играющий на кифаре. В дальнем конце на ложах расположились четыре женщины. Они забавлялись, обмахивая друг дружку веерами. У каждой за спиной стояла служанка. Женщины заметили, что Аттилий смотрит на них, и захихикали, прикрывшись веерами. Инженер почувствовал, что краснеет от смущения, и быстро повернулся к ним спиной. В этот самый миг управитель вынырнул из-за занавески и кивком подозвал Аттилия.

По влажности и запаху масла Аттилий сразу жепонял, что его ведут в здешнюю баню. В этом доме даже имелась своя баня. А чему тут удивляться? Неудивительно, что при таких деньгах люди не желают даже в термах общаться со всяким простонародным быдлом. Управитель провел Аттилия в раздевалку и велел разуться. Потом они вернулись в коридор и оттуда прошли в тепидариум. Там на столе лежал какой-то голый, необычайно толстый пожилой человек, а над ним трудился молодой массажист. Массажист прошелся вдоль спины, постукивая ее ребрами ладоней, и белые ягодицы его подопечного заколыхались. Клиент массажиста немного повернул голову, когда Аттилий проходил мимо, взглянул на него воспаленным серым глазом и опустил веки.

Управитель открыл дверь — оттуда повалили клубы ароматного пара, — а потом отступил, пропуская аквария внутрь.

Здесь, в калдариуме, поначалу трудно было что-либо разглядеть. Единственным источником света были два факела, укрепленные на стене, да раскаленные угли жаровни; от жаровни и исходил пар, заполнявший помещение. Но постепенно глаза Аттилия приспособились к полумраку, и он увидел огромную ванну, из которой торчали три темноволосые головы; казалось, будто они сами собою плавают на поверхности зеленоватой воды. Потом по воде побежали круги. Одна из голов шевельнулась. Раздался негромкий всплеск. Из-под воды высунулась рука и лениво помахала Аттилию.