Круговая подтяжка

– Бедный ты мой! – шутя Ника стала гладить Сергея по щекам. Вообще-то она была на вершине блаженства. Сергей был парень видный, и родители у него – люди приличные, не алкаши какие-нибудь, которыми изобиловал район, в который они теперь переехали. Устроиться на работу они со временем ему, конечно, помогут. И не колется он всякой дрянью, как другие. Выпивает, конечно, понемножку, но в меру. И к ней тоже хорошо относится. Ласковый такой, как теленок. Другие, посмотришь, слова нормального с девчонкой вымолвить не могут. Все у них одно на уме. А Сережа у нее не такой. Он ей будто подружка. И он с ней своим делится, и она ему все, что ни есть, рассказать может. И не обращает он вовсе внимания, что у нее на подбородке и шее делается. С другими не так. Как куда придет – все уставятся, как в зоопарке, рассматривают, не отводя глаз. Еще и скажут что-нибудь. А он будто не замечает. Говорит, что привык. А может, и правда привык. Все-таки они уже вместе не один день. Полгода. Такого парня еще поискать! Ей повезло. Только как же вот быть с армией…

Вдруг Нику осенило.

– Слушай, – сказала она. – А у тебя в военкомате никакой зацепки нет? Может, поискать? Если бабки надо, так можно взять из квартирных!

– Каких квартирных? – не понял Сергей.

– Ну, мы с матерью же поменяли квартиру на комнату, чтобы деньги для операции достать. А врач говорит, что первый этап операции сделает бесплатно. А там, мол, посмотрим! Значит, деньги-то у меня останутся!

– А второй этап когда?

– Говорит, не раньше чем через полгода. Или даже через восемь месяцев. Я могу тебе сейчас отстегнуть, а ты потом у отца возьмешь или заработаешь и отдашь!

– Ну, ты молоток! – восхищенно крутанул головой Сергей. – А если мать твоя не даст?

– А она их что, каждый день проверяет, что ли? – Ника призадумалась. – И потом… мы потихоньку возьмем. Ей не скажем, а то начнет орать – лучше бы деньги на учебу пошли! А какая учеба после операции! Все равно буду дома сидеть! Заметано! – Ника протянула своему любимому руку. Он звонко хлопнул по ее ладошке.

– Так тогда я буду в военкомате знакомых искать!

– Ищи! А ты завтра меня на операцию проводишь? – уже о другом теперь спросила Ника. Как она ни храбрилась, а мысль о предстоящей операции все-таки тревожила ее.

– А мать твоя не поедет? – спросил Сергей.

– Я ей еще не сказала. Чего ее зря пугать. Она завтра как раз со смены придет, в это время спать будет. Врач говорит, что операцию сделает вечером, ночь я в клинике проведу, а утром он меня сам домой отвезет и потом будет приезжать перевязки делать.

– Чего это он к тебе такой добрый? Прямо Дед Мороз из сказки. И денег не берет… – опять насторожился Сергей.

– У богатых свои причуды! – ответила Ника. – Если б ты только знал, как в этой клинике роскошно! Как в фильмах про донов Педро и богатеньких сеньорин. У него самого небось тоже денег куры не клюют.

– Ты смотри давай у меня! Не путайся там со всякими старыми козлами. – Сергей потянулся к ней, поцеловал ее слишком толстую и вывернутую наружу нижнюю губу.

– Ну, иди, иди! – наконец, оторвавшись от него, сказала Ника. – Мне надо выспаться хорошенько! Придешь за мной завтра к трем часам!

Когда дверь за Сергеем закрылась, она открыла бельевой шкаф, стоящий тут же в комнате, и извлекла оттуда старую кожаную сумку, в которой лежал сверток с деньгами. Пересчитав деньги, она вздохнула и подумала: «Хорошо бы мать не заметила. Сережку, конечно, надо спасать. Если его сейчас откосить, то отец его одумается и деньги отдаст. Все будет хорошо!»

Она на всякий случай перекрестилась, убрала сумку на место, разделась, забралась в материнскую постель и выключила свет.

На следующий же день у Валентины Николаевны в палате перебывало много народа: приехали отец, жена Барашкова Людмила, и откуда ни возьмись взялась школьная подруга Анна. Тине было тяжело со всеми разговаривать. Она лежала, накачанная лекарствами, то в состоянии полубодрствования, то в беспамятстве. И хоть она была благодарна и Аркадию, и Мышке, и всем-всем, кто заботился о ней, но в глубине души ей все равно хотелось остаться одной и чтобы ее не трогали.

Людмила, услышав от мужа, что Тина попала в больницу, оставила все дела и поехала к ней. Они были знакомы еще с институтских времен, но как-то поверхностно. Теперь Люда решила, что должна повидать бывшую начальницу мужа. Аркадий рассказывал о Тине дома редко, но говорил всегда с уважением. Людмила, не зная ничего наверняка, все-таки одно время его даже ревновала. И как оказалось – не напрасно. Сердце жены чует соперницу. Когда старое отделение закрыли, Люда почувствовала облегчение. Известие о болезни Тины не то чтобы обрадовало ее, вовсе нет, но как-то ослабило застарелое чувство ревности. Сейчас Людмиле было немного стыдно. Человек попал в беду, а она все о своем. Но все-таки из желания обезопасить свой брак она решила съездить, посмотреть, что происходит с Тиной. Одно дело муж рассказывает, а другое – собственные глаза. Действительность ее ужаснула, но одновременно исчезла и смутная ревность. Теперь у Людмилы осталось только одно желание – помочь, поддержать.