Джентльменов нет - и привет Джону Фаулзу!

Лиза кивнула.

– Так вот, лишь после развода я поняла, что Ремарк, будучи мужчиной, выставил, как флаг, это пугало в серебристом платье только для того, чтобы у мужчин был романтический образ, которым они могли бы прикрываться в качестве так называемого примера и беспрепятственно управлять женщинами. Плывущая по течению, всегда улыбающаяся, всегда бездельничающая, всегда со всем соглашающаяся Патриция Хольман потому и умерла по велению автора от туберкулеза, что идеалы не могут существовать долго, они непременно развенчиваются. А мы до сих пор, как дурочки, клюем на специально подсунутый нам образ, чтобы было с кого брать пример, забывая себя в интересах мужчины и той навязанной им роли, от которой вот уже несколько тысячелетий женщины никак не могут освободиться. Вот Лев Толстой ведь не любил ту Наташу Ростову, которая в конце концов стала счастливой матерью – он придал ей все неприятные черты женщины-самки, женщины-мещанки, он показал, как всей своей жизнью, новыми потребностями она сдерживает порывы и устремления своего мужа, и имел в виду свою собственную жену Софью Андреевну.

– А сейчас ты освободилась от потребности любить? – недоверчиво спросила Лиза.

– Не знаю.

– И ты готова к одиночеству?

– Наверное.

– А если Кирилл попросит у тебя прощения и захочет опять жить с тобой?

– Нет. Это уж точно невозможно.

– И если появится новый мужчина и он полюбит тебя, ты откажешься от него в угоду своей свободе?

– Я познакомлю его со своими взглядами. Если он не примет их, я думаю, что откажусь. Жизнь так прекрасна сама по себе, что я не хочу больше тратить ее в угоду кому-то и в ущерб себе.

И Лиза впервые почувствовала свою вину перед Ниной. Сколько же страданий пришлось пережить этой женщине, чтобы не утонуть, не увязнуть в злобе и разочаровании, а прийти к такому упрощенному, животному, в представлении Лизы, пониманию счастья? Зачем только она разбила ее семью?

У Лизы странно забилось сердце. Ее взволновали слова Нины. Чего в них было больше: эгоизма выздоравливающего человека, все силы которого направлены на то, чтобы победить болезнь, или просто желания спокойного благополучия – растительной жизни без новых тревог? И вдруг она различила в словах своей старшей подруги присутствие истинной свободы выбора. Лиза подумала, что нечто похожее на то, что говорила Нина, ощущала и она сама, когда жила с Сашкой в своей скромной съемной квартирке, – прекрасное чувство душевной независимости, силы и свободы. Ощущение той редкой радости Лиза помнила до сих пор. Теперь в доме матери было все не так: ощущение полной свободы исчезло, но Сашка был под присмотром, и это тоже кое-чего стоило. Свобода значила очень много. У Лизы и из собственного опыта были кое-какие наблюдения на эту тему. Например, с тех пор как она стала ездить на машине отца, к ее огромному удивлению и радости, у нее на голове обнаружился легкий каштановый пух растущих волос. И хотя своим видом эти волосики напоминали нежный пушок годовалого ребенка, для Лизы это стало знаком того, что все в ее организме приходит в норму.

– Знаешь, я напишу статью, – сказала Лиза. – Эпиграфом возьму слова Джона Фаулза. Недаром его главная героиня все-таки в конце концов решает не выходить замуж за очень приличного человека. Она выбирает свободу!

Нина только пожала плечами в ответ.

– Как же у тебя оказалась отцовская машина? – Она была рада, что Лиза теперь ездит самостоятельно.

– Все оказалось просто. Мама пошла и забрала ее у теперешней официальной вдовы. Вдова не возражала – у нее остались деньги, новая квартира и еще одна машина, и поэтому она с легкостью написала на меня доверенность.

– Ты видела когда-нибудь новую любовницу своего отца? – У Нины теперь тоже была слабость. Она пыталась отгадать, что скрывается за фасадом внешне вполне благополучных супружеских пар. Ей казалось, что, каждый раз проигрывая чужие ситуации заново и примеривая их на себя, она избавляется от своей старой, давно позабытой, но сохранившейся в подсознании обиды.

– Никогда. Она меня не интересует. – При этих словах раздался настойчивый звонок домофона.

– Я никого не жду. Кто бы это мог быть? – Нина пошла к двери.

– Помнишь, когда-то я пришла к тебе с серьезным разговором по поводу Кирилла, и через несколько минут заявилась твоя подруга! – крикнула Лиза вслед. – Прости меня за тот разговор!

Нина вернулась в кухню.

– Случаются совпадения. Представь себе, это снова она.