Ричард де Амальфи, Стр. 174

— Как можно? Но… зачем?

— Чтобы знать, — ответил я строго, — почему человек умер. И что сделать, чтобы больше от такого не скопытивался. Хорошая профессия, почетная! Даже выше рыцарского звания!

Он ахнул, нижняя челюсть отвисла. Из ворот начали выезжать по двое блестящие рыцари в великолепных доспехах на огромных рыцарских конях. Они выезжали и выезжали, я с Гунтером уже на той стороне придирчиво рассматривал отряд: проехали Зигфрид, Алан, виконт Теодерих, а рыцари все выезжают и выезжают. Правда, только присмотревшись, можно заметить, что На щитах нет фамильных гербов, а только мой уменьшенный в левом уголке, а так во всем настоящие рыцари: добротные доспехи, хорошо подогнанные каждому по фигуре, даже шлемы с опускающимися забралами, сложные пластинчатые щитки, укрывающие голени и ступни, длинные мечи, конические щиты, расписанные грифонами и львами…

Гунтер рявкнул, отряд перестроился по четыре в ряд, так и поехали, очень красиво, потом, конечно, строй нарушился, все разбрелись, растянулись в длинную цепочку, Гунтер поспешно заверил, перехватив мой взгляд:

— Когда приедем в земли сэра Лембита, я их всех по ниточке!

— Хорошо бы, — признал я. — Впечатляет. Я даже не ожидал, что у меня такая сила.

— Ваша милость, — напомнил он, — теперь располагаете мощью трех владений. И людей можете отбирать из трех гарнизонов.

— Ты, кстати, что еще сделал для защиты Вердена?

— Стену восстановят, — заверил он, — а без вашего молота ее так быстро не разбить. Провел набор среди новых и наших прежних селян. Конечно, в лучники — в первую очередь.

Я ухмыльнулся, не стал напоминать, как Гунтер сперва противился идее композитных луков, нечестно, для него они в диковинку, а я их держал в руках всякие-разные. Даже с лазерным прицелом.

Кони спокойно шли по широкой лесной дороге, колеса телег глубоко пробили колею, кусты по краям дороги заботливо вырублены, и когда впереди затрещало, даже настороженный Гунтер схватился за меч без всякой торопливости, а я медленно опустил ладонь на рукоять молота. Ветки заколыхались, на дорогу впереди вылез худой парень в одежде крестьянина, вскинул руки.

— Я без оружия! — прокричал он. — Сэр Ричард, меня просили передать несколько слов.

— Говори, — сказал я настороженно.

Он посмотрел на Гунтера, на рыцарей, что настороженно оглядывают лес, промямлил:

— Меня настоятельно просили передать вам лично. Сэр Ричард, я безоружен. Если хотите, пусть мне свяжут руки…

Я поморщился, дурак, совсем уж перегибает, такой и с оружием не страшен, бросил:

— Гунтер и вы все… подождите.

Парень покорно дожидался, понурый, с печальным лицом, всем своим видом говорит, что он абсолютно безопасен, слаб, труслив, безобиден, такого страшиться могут только совсем уж трусы… Я подъехал медленно, держа его взглядом, рука на рукояти меча, второй я потрогал крест на цепочке, а затем амулет. Бог не рассердится на такую предосторожность, в конце концов, и маги, и священники — его дети, и каждый из них истолковывает его волю в меру своего детского понимания.

Он оставался все таким же, что либо говорит о высокой магической защите, либо в самом деле безобиден, как и кажется.

Я слегка наклонился с седла:

— Говори.

Он оглянулся на застывших у изгиба тропки Гунтера и множество рыцарей, сказал шепотом несколько слов. Концовку я не расслышал, попросил повторить, он придвинулся ближе, прошептал в самое ухо. Я задумался разве что на секунду, мозг с бешеной скоростью прогнал перед внутренним взором десятки вариантов, сценариев, как сказали бы в другом месте, кивнул, не отрывая взгляд от бледного лица.

— Хорошо.

— Спасибо, — сказал парень.

Он отступил, кусты затрещали, когда вдвинулся задом, послышался удаляющийся топот. Мои герои дождались, когда я сделал им знак продолжать путь. Некоторое время ехали молча, Зигфрид посматривал молча, а Гунтер, простая душа, не выдержал:

— Что этот вахлак хотел от вас, ваша милость?

— Пожелал, — ответил я, — доброго пути.

Зигфрид снова смолчал, а Гунтер после долгих раздумий переспросил:

— А почему тогда шепотом?

— А чтобы некоторые помнили, — ответил я назидательно, — что не все следует говорить громко. И даже вслух.

* * *

С утра собирались мелкие барашки, стянулись в плотное стадо и полностью закрыли небо. Потемнело, начало погромыхивать, однако ветры побрезговали опускаться к земле и попросту изорвали тучи на мелкие клочья, а те жалко истаяли под палящими лучами.