Ричард Длинные Руки – майордом, Стр. 150

Огр тяжело рухнул, из проломленного черепа широкой струей плеснула кровь. Я поймал молот и метнул в другого, целясь в голову. Снова треск, огр вздрогнул всем телом, и тут же я услышал сзади крик:

– Берегись!

Не доискиваясь, чего и откуда бояться, я поспешно упал на конскую шею. Надо мной пронеслось нечто вроде гигантской птицы. За моей спиной звякнуло, раздался крик боли, шум падающих тел и безумное ржание раненой лошади.

Я поднялся и метнул молот в огра, тот как раз сунул лапу в мешок за другим камнем. Он успел поднять его в замахе, молот ударил прямо в лоб. Хруст кости прозвучал такой, что все оставшиеся огры услышали и повернулись в мою сторону.

– Сдавайтесь! – прокричал я. – Всем оставим жизни!..

Зайчик заржал, сделал прыжок, не дожидаясь команды, а на то место, где мы были, обрушился град тяжелых камней, похожих на обломки скал.

Я орал, входя в боевой раж, снова бросал молот, в другой руке болтер, над всем полем яростные крики, пыль, звон металла, ржание коней, я бросал молот, стрелял, ловил и снова бросал. По мне стреляли из луков, кое-кому удавалось достать меня мечом, но уцелевшие от камней телохранители берегли по крайней мере от ударов в спину, а я на острие нашего клина продвигался и продвигался в середину варварского войска, где огры пали один за другим, кентавры еще дрались, окруженные нашей панцирной конницей, а варвары выныривают из облаков пыли то справа, то слева.

В облачной пыли далеко на стороне варваров пропели рожки. Мои телохранители насторожились и начали загораживать меня своими телами. Полуголые воины тоже прислушивались, на их лицах проступила свирепая радость, начали драться с удвоенными усилиями.

Подул ветер, сдвигая пыль в сторону, мы увидели, как в нашу сторону мчится новое войско, а во главе, как я заметил сразу, сотня крупных и мускулистых воинов, на острие их удара – десяток настоящих богатырей, а впереди такой же полуголый, как и все, с красиво развевающимися темными волосами могучий исполин, статью чуть ли не огр, вожак если не войска, то этого элитного отряда.

Где-то раздался яростный рев Растера, послышались еще крики. Рыцари с лязгом щитов начали смыкать ряды, я видел суровую готовность в фигурах выдержать неистовый удар рассвирепевших дикарей. Я взял на изготовку молот, жар в теле такой, что как еще не расплавились доспехи, и как только конница оказалась на расстоянии броска, швырнул.

Красавец-исполин улыбался победно и зловеще. Меч в его вскинутой длани почти вдвое больше моего, но молот ударил в левую сторону груди, и дальше конь понесся с опустевшим седлом.

Рыцари заорали ликующе, в следующий момент над полем битвы раздался тяжелый грохот и лязг. Сотни людей одновременно сшиблись, передние ряды гибли от давки, схватывались врукопашную и скатывались под конские копыта.

Я стрелял и стрелял беспрерывно, мечи моих телохранителей разбрызгивали кровь справа и слева, Зайчик переступал через трупы, мы медленно продвигались вперед, голова моя уже трещала от криков, ржания, лязга и звона, а из пыли появлялись варвары все новые и новые…

Мне казалось, что вот так деремся уже сутки, неделю и вообще всю жизнь, тело ноет и стонет, руки как ватные, варвары в конце концов нас сломят, их же, как кто-то сказал, больше, чем песка на морском берегу…

В пыльном и душном мире где-то тонко и пронзительно пропели рожки. Я не поверил своим глазам, однако уже начавшие теснить нас варвары остановились, затем медленно начали отступать. Воспрянувшие духом рыцари, несмотря на сильнейшую усталость, перешли в контратаку.

Встретили их ливнем стрел, отступающих варваров прикрыли свежие отряды, что еще не вступали в битву. Сэр Растер хрипло прокричал, что отступаем, отступаем, потом надерем им задницы снова.

Варвары нас не преследовали, когда мы повернули коней, хотя на своих легких лошадках могли бы, могли. Ришар злой и натянутый, как тетива на луке, сам носился вдоль линии схватки, орал и отдавал команды жестами.

Глава 6

Я предложил отступить на свой край поля, но Ришар сказал резко:

– Ни в коем случае!.. Останемся здесь. Да, прямо среди этих трупов, в этой крови. Зато будет видно, кто победил, за кем поле боя. Это очень важно для морального духа.

– И нашего, – подтвердил Растер, – и варварячего. Или варвариного, вы умнее, вам виднее.

– Пусть видят, – поддержал и барон Альбрехт. На нем остались только погнутые доспехи, а все султаны, плюмажи, накидки и украшения исчезли, срубленные жестокими ударами, я впервые видел его в настолько голых доспехах. – Это знак!