Он поинтересовался медленно:
– Я слышал, он неплохой полководец.
Я позволил себе снисходительную улыбку.
– Чем-то он мне симпатичен, однако ради справедливости надо сказать, что он вообще единственный полководец. Войн здесь вообще не было, потому все так легко легли под нас. А Вирланд когда-то воевал даже с варварами. Правда, про громкие победы я не слышал.
Он кивнул удовлетворенно.
– Нам не помешает хоть одна громкая победа и над сенмарийцами. Грозные варвары, честно говоря, разочаровали. А потом – да, можно повесить меч на стену.
– Ага, – сказал я, – лучшая гарантия мира: закопать топор войны вместе с противником. Конечной целью войны служит мир, как работы – досуг. Нам в самом деле нужно состояние войны еще на некоторое время.
Он вскинул брови.
– Почему?
– Во время войны, – объяснил я, – законы молчат.
– А-а-а, – протянул он, – ну да, мир создается войной. За время войны нужно успеть прополоть это поле. А кое-где и перепахать.
– А потом, – сказал я, – займемся этой, как ее… политикой. Говорят, так же увлекательна, как война. Но более опасна. На войне могут убить только раз, зато в политике…
– Значит, я собираю войско?
– Делайте это неспешно, – предостерег я. – Отправляйте к Аманье малыми отрядами. Пусть располагаются, строят лагерь, демонстрируют серьезность наших намерений. И ждут прибытия основных войск.
– Я выеду с первыми, – пообещал он. – Заодно сразу осмотрю окрестности.
Закон Дарвина о выживаемости работает все так же, мелькнула мысль. Мамонтов и саблезубых перебили, но теперь все в войне со всеми, а люди пострашнее мамонтов. Воюем мечами, политикой, слухами, сплетнями, деньгами, законами, пошлинами… а еще каждый воюет сам с собой, чего троглодиты не знали.
Жуткий лес, все деревья прямые и высокие, как сосны, у которых ветки только на верхушках. Я наталкивался на их гладкие, словно стеклянные стволы, под ногами трещит, будто бегу по высохшим человеческим костям.
Холмы и вершины деревьев покрылись серебром среди темной ночи. Логирд молча спустился в овраг и застыл над большим камнем, белеющим в лунном свете, как панцирь старой черепахи.
Я вытащил из-под него веревку, руки тряслись от нетерпения, кое-как привязал свободный конец к ноге. Логирд помалкивал, но я чувствовал, как он тщательно сканирует мое лицо, мои движения, расшифровывает мимику.
– Теперь молчи, – предупредил я на всякий случай.
– Я вообще ни слова.
– Вот и не говори.
Я сел поудобнее, прислонившись к осыпающейся стене из глины, закрыл глаза и начал вспоминать все оргии, какие мог припомнить, но что-то не густо, добавил кое-что из фантазий, стараясь сделать их погрязнее, соединяя с образом вампирши, с ее покрытым мехом телом…
Покалывание и жжение начались с пальца, быстро перекинулись на руку. Я стискивал веки до тех пор, пока не услышал восторженно-испуганный голос:
– Получилось!.. даже лучше… Сэр Ричард, будьте осторожны!
В ночной тьме мое тепловое зрение почему-то отказало, я с трудом видел свои рукокрылья, жуткие в своей отвратительности, мохнатое тело и короткие жилистые ноги с огромными хватательными пальцами, где алмазно блестят когти.
Морду свою не вижу, но красавец еще тот, понимаю. Логирд оказывался то сзади, то спереди, то рассматривал меня с боков.
– Можете попробовать взлететь, – сказал Логирд тихонько. – Но, умоляю, осторожно!
Я взмахнул крыльями, меня рвануло вперед, я упал лицом вниз. Со второй попытки еще и проволокся мордой по земле. Догадался подпрыгнуть, замахал крыльями чаще, меня потащило вверх, еще и еще, я стремился уйти от опасной земли, как вдруг за ногу дернуло с такой силой, что едва не вывернуло из сустава.
Я заорал от дикой боли, пошел штопором вниз, у самой земли выровнялся и снова взлетел, но теперь в бешеной злобе вгрызся зубами в веревку. Она скрипела на зубах, трещала, но перегрызть не удавалось.
В кровавом тумане, что заполняет мозг, прозвучали слова, что простую веревку я оборву одним пальцем, а эта удержит любого дракона.
В злобе я закричал диким голосом, за ногу снова дернуло, я в ярости замахал крыльями беспорядочно и с силой врезался головой в землю. Раздался треск, потом звон, глаза залило красным, я на некоторое время ослеп.
Кто-то толкал и дергал меня за ухо, я услышал голос:
– Сэр Ричард, поскорее вернитесь!.. Сейчас сюда прибегут!.. быстрее… ох, быстрее…
Я не понимал, что нужно и зачем, но в голове такая боль, что всплыла слабая мысль, а зачем мне это надо, вот получил же по рогам, мало не кажется…