Ричард Длинные Руки – ландесфюрст, Стр. 83

Он поклонился.

– Постараюсь насчет крокодиления запомнить. Как государственной политики.

– Только не переусердствуйте, – предупредил я.

– Ваша светлость?

– Лозунги, – объяснил я, – это лозунги. Мы их изготавливаем, но это не значит, что сами должны это… есть. Оглядываться и даже отступать бывает необходимо, чтобы разогнаться перед прыжком. Насчет Сулливана придумать что-то вообще трудно, он слишком негибок. Да, признаюсь, я уговорил леди Хорнегильду поступить именно так, но я не уверен, что сделал правильно. Политик бы… не вмешивался. Нет человека – нет проблемы. Но теперь Сулливан спасен красиво и романтично, что добавляет ему популярности. А мне это надо?

– Не надо, – согласился он, – но что сделано, то сделано. Теперь надо решить, что делать дальше. Сулливан сейчас популярен, за ним пойдут не только его отряды, уже переполовиненные пиратами, но и герцог Вирланд Зальский.

Он уточнил:

– Этот тоже не принес вам присягу!

– Вот-вот, – согласился я, – оставить такое без внимания… это же и другие местные могут решить, что им тоже позволено! Потому Сулливана нужно… устранить.

Он тяжело вздохнул.

– Сулливан так отличился при защите гавани и города… Народ его боготворит, не в обиду вашей светлости будь сказано.

– В обиду, – ответил я сварливо. – Конечно, обидно! Боготворить должны только меня, разве не ясно?.. И вообще… разве непонятно, что оставить его охранять порт мы не можем, слишком уж… ответственное место. Флот – это все, это наша надежда.

Он спросил осторожно:

– Значит…

– Значит, – ответил я, – убираем. Совсем! Начисто. Есть места, где его таланты махать мечом и принимать удары по-прежнему востребованы. Например, граница с Варт Генцем.

Он посмотрел на меня очень внимательно.

– Я что-то не понял, – проговорил он озабоченно. – Разве Варт Генц теперь не самые близкие друзья?

– Ближе не бывает, – заверил я. – Но там сейчас выбрали нового короля. Даже не короля, а вообще новую династию… Ведущие партии идут ноздря в ноздрю, а это как бы не весьма зело. Даже чревато боком. И хотя я со всеми в дружбе – политик же! – но, знаете ли… что-то стал вроде пугливой вороны, что дует и на воду, дура какая-то. В общем, подберу для герцога Сулливана местечко на самом краю света, а именно таким выглядит отсюда Турнедо.

Он пробормотал:

– Там, конечно, он уже не будет опасен. Но… согласится?

– Имеет полное право отказаться, – пояснил я. – В нашем замечательном демократическом и полном гуманизма обществе, полном любви к человеку и внимания к его повседневным нуждам, я всегда даю свободу выбора: подчиниться или подняться на эшафот.

– Мне почему-то кажется, – пробормотал он, – в этом трудном выборе, ну да, очень сложном, он выберет тот, который по своей исключительной и просто умопомрачительной доброте предлагает ваша светлость.

– Надеюсь на это, – согласился я. – Хотя кто знает, рыцарь все-таки до мозга костей… К тому же он теперь так внезапно женат.

– Может, – предположил он, – потому и согласится? Оставит жену на хозяйстве здесь, а сам восхочет отдохнуть на северных землях? Вы для него приготовили что-то особенное?

Я покачал головой:

– Отнюдь.

– Отнюдь, – повторил он в недоумении, – это «да» или «нет»? Или «пойдем выпьем»?

– Еще один сэр Растер, – пробормотал я.

– В ваше отсутствие нетрудно орастериться, – сообщил он. – Итак?

– Простой надел земли, – ответил я, – хоть и весьма большой. С парой очень хорошо защищенных крепостей и кучей замков и башен. На той части турнедских владений, что отошли Армландии. А соседом его будет некий Зигмунд Лихтенштейн, земли которого по договору о разделе ныне у моих верных и замечательных союзников из Варт Генца.

Вечером я выбрал время и, отбившись от настойчивых требований Бобика сопровождать меня, вышел в город, где сразу же прошел узкими улочками на вторую по величине площадь в городе, где в соборе идет торжественная служба.

Я побаивался, что отец Дитрих будет занят, однако священники обходятся и без его строгого надзора, он вышел ко мне, я торопливо преклонил колено и поцеловал дряблую кисть руки.

Он рассеянно благословил меня, на лице тревога, но спросить ничего не успел, я выпалил жарко:

– Отец Дитрих, как я уже начал было говорить, но нам помешали… нечестивый режим повержен!.. Земли королевства Турнедо разделены между христианскими государями. Вы можете послать туда своих священников…