Ричард Длинные Руки – воин Господа, Стр. 105

Женщина сказала тихо:

– Бедный Хегерт… Сними вязанку, отдохни.

Мужчина постоял, опираясь о палку, крупные капли пота стекали по лицу и срывались на землю.

– Если я сниму, то уже не смогу снова поднять… Сейчас еще чуток… И пойдем… Эх, если бы нам удалось увидеть короля Арнольда!.. Подумать только, три тысячи золотых монет за его поимку… Это обеспечило бы не только нас, но и наших детей и внуков…

Я чувствовал, как вздрогнул Арнольд. Мужчина и женщина находились всего в пяти-семи шагах от нас, но смотрели себе под ноги, я опустил королю руку на плечо, сам ужасаясь своей дерзости, и заставил его присесть за кусты.

Женщина ахнула:

– Хегерт, как тебе не стыдно!

– Дорогая, – ответил он виноватым голосом, – что делать, у меня силы иссякают с каждым годом. Ты вдвое моложе меня, ты останешься одна с малыми детьми… мое сердце за вас обливается кровью.

Она сказала с жаром:

– Пусть лучше я вся обольюсь кровью, чем по моей вине прольется хоть капля крови этого самого благородного из людей! Он пожертвовал всем, что у него было. Он отдал все, только бы не лилась наша кровь, он спас страну от разорения…

Мужчина возразил устало:

– Прости меня за малодушие. Но у меня семья, отвечаю за нее я… К тому же многие считают, что король Арнольд просто убоялся сражения. В бою он может погибнуть, а так он где-то спрятался. Уверен, что он увез и казну с собой. А теперь под именем богатого купца купил где-нибудь роскошный дворец, завел себе наложниц…

– Я не хочу тебя слушать! – сказала женщина гневно. – Пойдем, Хегерт, ты просто устал. Отдохнешь – тебе будет стыдно за свои слова.

Хегерт вздохнул, сделал шаг, упер палку на шаг дальше, снова сделал шаг. Наконец они достигли высшей точки тропы, там еще раз перевели дух и начали удаляться.

Арнольд поднялся, я вздрогнул, глядя на его лицо. Оно излучало свет, яркий и чистый, словно внутри горела свеча и озаряла его изнутри.

– Она сказала, – проговорил он, – что я отдал все… Но она не права. Теперь я понял, почему Господь так упорно не принимает мою жизнь… Я еще не все отдал!

– Ваше Величество! – вскрикнул я.

Он раздвинул мощными дланями кусты, вышел на тропу.

– Остановитесь! – прогремел его сильный голос.

Хегерт и его жена испуганно оглянулись. Арнольд пошел к ним, величавый и царственный. Испуганные, потрясенные, они разом опустились на колени. Он снял с их плеч хворост и мешок, отшвырнул в сторону.

– Я Арнольд, – сказал он сильным звучным голосом. – Бывший король этих земель, за голову которого назначена награда.

Мужчина взмолился:

– Ваше Величество!

Арнольд сказал непререкаемо:

– Ты отведешь меня к королю Конраду и получишь эти три тысячи. И твоя семья заживет в достатке.

Женщина простерла к нему дрожащие руки:

– Ваше Величество! Простите его, это от усталости и отчаяния он такое… такое сказал!

Слезы брызнули из глаз Хегерта. Он смотрел снизу вверх в мужественное лицо короля. Губы его дрожали и кривились.

– Ваше Величество, – прошептал он, – моя жена сказала правду. В минуты усталости и отчаяния что не подумаешь? Но никогда рука не поднимается что-то украсть… хотя можно было, никто бы не увидел.

Арнольд взглянул с сочувствием и глубокой жалостью на рано постаревшее лицо женщины, еще довольно миловидное, чистое, но уже с глубокими складками печали у рта и морщинками на лбу от вечных забот.

– У меня нет золота, – сказал он, и в голосе его звучала скорбь, – чтобы я мог вам помочь… Однако ты получишь три тысячи золотых монет! Пойдем к королю Конраду, ты скажешь, что поймал меня, и он тебе даст эти деньги.

Хегерт взмолился:

– Ваше Величество!

– Я уже не король, – напомнил Арнольд.

– Вы всегда останетесь нашим королем! – вскрикнул Хегерт. – Вы были самым справедливым и праведным… и сейчас вы хотите, чтобы на мне такой грех…

Арнольд прервал:

– Я вижу твою усталую жену, измученную непосильной работой. Я слышал, что у вас дома голодные дети. Пойдем, ты заявишь, что поймал меня. Или же я сам пойду и скажу, что ты укрывал меня. Пойдем, говорю тебе!

Хегерт и женщина, стоя на коленях, вздымали к нему руки. Слезы бежали по их лицам. Мое сердце сжималось, я чувствовал, как у меня самого начинают подрагивать губы, а в глазах пощипывает.

Арнольд отступил в сторону, легко подхватил вязанку хвороста, другой рукой взял мешок с травами.

– Пойдемте же!

У Хегерта вырвался крик, казалось, из самой глубины души: