Ричард Длинные Руки – гранд

В креслах вблизи камина трое: сам хозяин, а также двое крупных мужчин в роскошных расстегнутых камзолах поверх стальных кирас. Все трое поднялись при моем появлении, оба барона смиренно-гордо преклонили колена, я уже не возражаю, просто жестом велел встать и сказал участливо:

– Что-то очень важное?.. Друзья, прошу сесть.

Граф Меганвэйл доложил с оттенком гордости:

– Рад случаю представить моих лучших командиров, ваша светлость. Барон Айвариказ, первым начинает сражение и последним заканчивает, и барон Дитвольф, его оборона всегда несокрушима, а когда идет в контратаку, его ничто не может остановить…

Бароны коротко и резко наклонили головы, я подумал, что Айвариказ на древневерхненемецком, как нечто шевелится в памяти, означает временем могучего, но что это такое, не знаю, зато Дитвольф полностью соответствует имени, даже оскал, как у лесного волка.

Они сели все трое, граф Меганвэйл сказал с чувством:

– Они бросили все и примчались, как только услыхали, что вы прибыли в наше королевство!

– Как же так быстро? – спросил я с недоумением.

Граф ответил с улыбкой:

– Как только вы оказались в моем замке, я велел послать почтовых голубей. А оба барона – мои соседи.

– Ясно, – сказал я, – думаю, граф уже ввел вас в курс дела, что хочу и что могу я.

– Когда бы я успел? – возразил Меганвэйл. – Это вы все успеваете, ваша светлость, я весь иззавидовался.

– Завидовать нехорошо, – уличил я. – У вас такая милая жена!.. В общем, ничего нового предложить не могу. Когда в стране начинаются беспорядки, порядок восстановить может только армия.

Они все дружно кивнули, а в глазах загорелся тот блеск, что молча говорит «только прикажите!».

– Только армия, – проговорил граф Меганвэйл мечтательно.

– Но армии, – продолжил я, – как таковой не существует, ибо то, что собирается по зову короля, объявившего войну соседу, это не армия, если говорить точно, а набор союзных войск во главе со своими военачальниками, обычно – самими же лордами. У них есть право уйти обратно в свои земли, если король не сумеет закончить войну за сорок восемь дней… а это, с нашей точки зрения, просто дико и быть не должно!

Они слушали, снова кивали, с каждым словом согласны, но во всех королевствах всегда король созывал своих лордов на войну, и те являлись со своими боевыми отрядами, которые сами нанимают, муштруют, вооружают и готовят. В этой прекрасной системе только один минус, но зато какой: все в отряде приносят присягу своему лорду, а не королю, и если лорду вздумается пойти войной на короля, то все в его войске, вассальные рыцари и простые воины, пойдут, ибо лорд для них ближе, чем король…

Граф Меганвэйл слушал тоже внимательно, но в глазах быстро нарастает нетерпение, и когда я умолк, он сразу же сказал:

– Да, все так, ваша светлость. Но это общепринято и узаконено. Другое в наших условиях придумать невозможно.

– Возможно, – ответил я уверенно. – И мы это сделаем.

– Как?

– Не скажу, – сказал я, – что это просто. Напротив, очень сложно. Но я прошу верить мне и следовать за мной.

– Ваша светлость!

– Не как на пиру, – уточнил я, – а как в армии, где не просьбы, а приказы.

Меганвэйл взглянул на баронов и ответил за всех троих:

– Ваша светлость, приказывайте!

– Буду, – пригрозил я. – Но зато быстро погасим пожар братоубийственной войны.

Они смотрели на меня горящими глазами, даже Меганвэйл встрепенулся и расправил плечи, во взгляде надежда, что вот сразу все разрулю и сумею.

– Располагайте нами, ваша светлость, – сказал он снова и за баронов. – Вы уже доказали всем в королевстве, что не ищете выгоды. Теперь вам поверят и самые недоверчивые.

Днем Изаэль храбрится, однако ночью страхи берут верх, и она либо подкапывается под меня, словно роет норку, либо чаще всего залезает сверху и спит там, вцепившись, как клещ, пусть не слишком комфортно, зато в безопасности.

Впрочем, и на этот раз проснулась свеженькая, распахнула дивные глаза, словно сказочная бабочка раскрыла синие-синие крылышки, сладко зевнула, как щенок, и потянулась, выгибая спинку с выступающим хребетиком.

– Доброе утро, – сказал я. – Как спалось?

– Прекрасно, – заверила она. – А тебе?

– Терпимо, – буркнул я. – А теперь слезай.

Она в удивлении посмотрела мне в лицо.

– Ой, а почему я здесь? Ты зачем меня на себя затащил?

– Да вот ломаю голову, – ответил я саркастически. – Не подскажешь?