Ричард Длинные Руки – гранд

Он поднялся, взглянул мне прямо в глаза, с его ростом не приходится смотреть снизу вверх.

– Успешно, ваша светлость, – доложил он. – Оказывается, нужно всего лишь посылать крепких парней, готовых все разломать и сжечь.

– А лорды?

– Тоже платят, – ответил он с усмешкой. – Достаточно намекнуть, что мне стоить лишь протрубить в рог, чтобы сюда пришли армии соседних лордов, поклявшиеся помогать наводить порядок.

– Действует?

– Лучше всего, – заверил он.

– Великолепно, – сказал я бодро. – Значит, решается самый главный вопрос. Что-то вы взглядом ищете… не эльфийку ли, случаем?

Он улыбнулся смущенно.

– Ее. У меня как будто цветы распустились в груди, когда ее увидел… И душа запела. Это моя-то заскорузлая и зачерствелая!

– Как ваш замок, – спросил я, – Алгисл, кажется?

Он поклонился.

– У вас удивительная память, ваша светлость. С ним все в порядке, я даже не стал ничего менять в укреплениях.

– А эта, – спросил я, – вдова, что оставалась в замке… Запамятовал имя…

Он коротко усмехнулся.

– Вы правы, ваша светлость, если запоминать еще и женские имена, во что голова превратится?.. А вдова… Ваша светлость, я даже не уверен, заметила ли она вообще, что у нее поменялся муж!.. Да и я еще не муж, раздумываю, но все-таки неужели мы все такие одинаковые? Такая хозяйственная, домовитая, опрятная, приятная, с нею хорошо и за столом, и в постели. Я очень доволен, ваша светлость, и безмерно вам признателен!.. И навеки ваш с потрохами!.. Но эта эльфийка… это вообще не существо земное, а нечто небесное, слеплено из запаха цветов, нежных песен и солнечных лучей…

Я вздохнул.

– Завидую вам, сэр Клемент. Такие чувства делают вам честь, как делали бы любому человеку, но как мало тех, кто такое испытывать в состоянии… Она сейчас в своем Эльфийском Лесу.

Он потемнел чуть, из его могучей груди вырвался тяжелый вздох.

– Да, конечно, так и должно быть… Она вернулась в свой чистый мир весь из серебра и лунного света. Здесь для нее слишком…

– Слишком, – согласился я.

– Может быть, – произнес он, – так даже лучше. У меня навеки останется ее светлый образ чистоты, прелести, невинности и грации.

Я высунулся в коридор, велел слуге:

– Срочно сэра Вайтхолда ко мне!

Он унесся, сэр Вайтхолд явился моментально, склонился в поклоне.

– Ваша светлость?

– Нужно убрать вот эту перегородку, – велел я. – Чтобы я не посылал за вами слуг. У Гиллеберда хороша система, но мы ее подправим.

– Будет сделано, ваша светлость…

– И еще, – сказал я, – созовите наших, пора провести совещание.

– Всех?

– Всех долго, – сказал я, – пока только тех, кто может прибыть в пределах часа.

– Они сами сюда уже бегут, – заверил он, – как только узнали, что вы прибыли в свои владения.

– Хорошо, – сказал я, – садитесь вон там, нам нужно обсудить кое-какие мелочи. Ну там захват мирового господства… Сэр Вайтхолд, не падайте со стула, это у меня юмор такой особый, почти королевский…

В течение десяти минут прибыли запыхавшиеся Каспар Волсингейн, барон Саммерсет, виконт Рульф, сэр Геллермин, последним опасливо заглянул сотник Куньявалд, что из Лагардии; Клемент сделал знак своему помощнику исчезнуть, не с его кувшинным рылом в такие места, но я кивком велел войти и указал взглядом на кресло позади всех.

– Хорошо, – сказал я, – кто опоздал, тому перескажете. У нас, как вы догадываетесь, была здесь война, почти все изменилось, хотя вообще-то ничего, потому мы должны думать о послевоенном обустройстве королевства, его светлом будущем, в связи с чем обязательно также проконсультироваться с соседними державами. Теперь у нас соседей много. Мезина, Бурнанды, Шателлен, Гиксия…

Сэр Вайтхолд уточнил педантично:

– Гиксия только краешком, там всего две мили общей границы. Это больше соседка Варт Генца.

Я вздохнул и лицемерно потупил глазки.

– Варт Генц был нашим союзником в тяжелой освободительной войне, потому мы обязаны позаботиться и о нем. Кстати, я отныне гранд Варт Генца, что значит – его правитель.

Им всем как будто кто в челюсти стукнул, все разом откинулись на спинки кресел и уставились расширенными глазами.

Сэр Вайтхолд пробормотал тупо:

– А насчет мирового господства… это правда шутка?

Сэр Клемент прогромыхал могучим гулким голосом, в котором радости больше, чем недоумения:

– Не напомнит ли мне кто, здесь вроде бы звучало насчет ни пяди чужой земли…