– Прими, – прорычал он, – свою судьбу…
– Я ее давно принял, – ответил я и, увернувшись, нанес косой удар. Кемпбелл легко парировал, в свою очередь, попытался достать меня с длинного замаха. – И вообще… я… ее хозяин…
В дверном проеме появился бледный барон Бриджстоун, ахнул, выдернул меч из ножен.
– Ваша светлость!.. Помочь?
– Спасибо, сэр Альфред, – крикнул я. – Бегите вниз! Пусть сэр Гатер распорядится оседлать всем нам коней.
Он исчез, а Кемпбелл прорычал:
– Как ты не понимаешь… Там тебе дадут больше!
– Сколько?
– Никто не может дать больше, – заверил он. – Наш хозяин – властелин мира!
– Ого, – ответил я, – наверное, у него очень маленький мир. Поместится в скорлупку ореха.
Он проревел, мгновенно переходя к еще большей ярости:
– Как ты смеешь…
– Да вот так, – ответил я и быстро прикинул, сколько мне отступать до двери, – как-то смею. Я ж человек, а не рептилия хвостатая.
Он сказал зло:
– Мечтаешь убежать? Да, ты выйдешь отсюда, но только… в гробу!
– Как мило, – ответил я. – Но я тебе и этого не обещаю.
Он двинулся на меня, но я уже успел запомнить все его движения, хоть и очень быстрые, но довольно однообразные, сказано – рептилия, сделал обманное движение и резко ударил дважды крест-накрест.
Хвостатая тварь постояла, глядя на меня в непонимании, затем очень резко развалилась на четыре окровавленных куска.
Я хотел метнуться к двери, но оттуда вбежало с десяток одетых в черные балахоны фигур с опущенными на лица капюшонами, теперь хорошо понимаю, почему такое смирение и потупленные в землю глазки даже не морд, а зеленых рыл.
Заорав дико, я крутнулся на месте и с поднятым мечом бросился в другую сторону. Никто не уступил дорогу, как я ожидал, напротив – выставили перед собой мечи, ножи и дротики.
Я заорал еще громче, стараясь нагнать страх, проломился, весь в легких порезах, ударился в окно и, выломав раму, вывалился наружу.
Мелькнула мысль превратиться во что-то крылатое, но за эти короткие секунды падения пролетел все этажи и так шарахнулся о землю, что в голове помутилось, а тело дико закричало о сломанных костях.
Оба графа, Дэйв Стерлинг и Генрих Гатер, все еще у двери, в красивых и полных достоинства позах беседуют степенно и с величавыми жестами. Я ударился о вымощенный брусчаткой двор с такой силой, что оглох от треска своих костей и ослеп от боли, когда порвались связки по всему телу.
Стерлинг удивленно обернулся на звон мнущегося металла. Гатер еще только поворачивал голову, как Стерлинг оказался возле меня, глаза огромные, как у морского окуня.
– Вы в порядке, – вскричал он, – ваша светлость?
Я простонал сипло:
– Сейчас запою…
– Встать сможете? – спросил он с надеждой.
– Петь смогу и лежа.
– Лучше молчите, сэр.
Подбежал Гатер, молча подхватил под руку, я с трудом поднялся, подо мной широкие брызги выплеснувшейся при ударе крови. Стерлинг тоже взялся заботливо поддерживать с другой стороны, но где бы ни ухватился, становилось еще больнее.
Я отстранил, сказал злобно:
– А где заботливо уложенные мешки с сеном? Где навес торговой лавки? Что творится в этом мире?
Стерлинг спросил испуганно:
– А что, должны быть?
– А как же, – прохрипел я, ребра больно щелкнули, срастаясь. – Всегда, когда падают с такой высоты… Должно же быть объяснение…
– Сэр…
Он смотрел обалдело, уверенный, что от удара в моей голове все перемешалось.
Из башни выбежал барон Альфред Бриджстоун, закричал обрадованно и одновременно обиженно:
– Ваша светлость, вы уже здесь?.. Покажите и мне ту короткую дорогу?
Стерлинг посмотрел на Гатера, тот взглянул на Стерлинга, кисло поморщился.
– Я ему сам покажу.
Я прохрипел:
– Надо уходить.
– Почему? – спросил наивно Стерлинг.
– Будет погоня, – пояснил я. – Обещаю.
– Спасибо, ваша светлость, – сказал он то ли с сарказмом, то ли с таким ликованием. – Вы так обрадовали, что просто не знаю!
Все трое обнажили мечи, Стерлинг посматривал с опаской, наконец спросил очень осторожно:
– Если вы из окна леди Эмили… то вопросов нет, ваша светлость. Но если вдруг…
Он замялся, я сказал раздраженно:
– Да какая леди Эмили? Я настолько похож на дурака? Да знаю, что веду себя по-дурацки, но не всегда же?.. Дорогой барон, расскажите нашему новому другу, что за зверя вы увидели на месте нашего управителя Томаса Кемпбелла. Вернее, в его шкуре.