Ричард Длинные Руки – маркиз, Стр. 86

– Сдавайся, – крикнул я. – Хотя на хрена мне пленные?.. И вообще на диверсантов женевскость не распространяется…

Я ловил молот и тут же швырял с удвоенной силой. Стены вздрагивают от грохота, с шумом срываются картины: одна упала на пол, еще две повисли, раскачиваясь на одном гвозде.

Сустав плеча заныл, весь пол усыпан блестящими на сколах каменными обломками, но последний удар сотряс голема, и его скальная грудь раскололась. Пол вздрогнул от тяжелого удара, половинки дергались и шевелились, я безжалостно швырял молот уже с близкого расстояния, мелкие осколки свистели по комнате, несколько раз ударили по мне, прорывая одежду.

Я с трудом поймал измученной рукой молот, задержал над головой для броска. Блаженная тишина, и только теперь я ощутил, какой грохот разносился раньше по всему дворцу.

Сердце вылезает через горло, я жадно хватал пастью воздух, но когда в коридоре появился первый человек, дрожащий и пытающийся спрятаться даже за висящие на стене картины, я махнул ему и произнес почти нормальным голосом:

– Давай другую бригаду. Еще одного выносить надо.

Человек прошептал испуганно:

– Вы его…

– Ага, – сказал я. – Вот именно.

– А что с ним?

– Загляни, – предложил я. – Снова вам работа. И тоже… по частям.

Он заглянул, его затрясло, в ужасе отпрянул.

– Великий Самаэль!.. Что вы с ним сделали?

– Душу искал, – сообщил я. – Вот всю жизнь мучился вопросом, есть ли у голема душа?

– И… как?

– Не нашел, – ответил я со вздохом. – Правда, может быть, совсем мелкая? И в каком-то из обломков?

Его трясло, а в коридоре как будто кто-то пробежал на большой скорости, но не слышно ни привычного топанья, ни звона металла. Я сказал подбадривающе:

– Ты ведь самый храбрый, верно?

– Ну да, – ответил он, бодрясь. – Другие там внизу прячутся. А кто-то и вовсе сбежал.

– А ты герой, – сказал я. – Иди и скажи, что все закончилось. Пусть захватят носилки.

Он возразил все еще дрожащим голосом:

– Такое… ни одни носилки не выдержат!

– Тогда пусть захватят молоты, – рассудил я, – и прочее дробящее оружие. Можно из каменоломен специалистов привезти. За помилование эту гору в щебень перетрут! Впрочем, это уже не мое дело. Я пошел, пошел, пошел…

Он остался осматривать каменную гору, а я вышел в пустой коридор, даже королевских стражей как выдуло сквозняком, спустился по лестнице, и только внизу из одной комнаты выглянула голова, оглянулась и прокричала кому-то:

– Вы не поверите!

– Не поверят, – согласился я. – Правда, я сам не очень-то верю…

Из той же комнаты опасливо выглянул Эльрих, ахнул, всплеснул руками.

– Сэр Ричард!

– Вы как будто не рады, – сказал я с укором.

Он покачал головой, в глазах изумление и затаенный страх.

– Я изумлен, это другое. Я видел, как вас уже совсем почти… Я вообще-то рад за вас. Но демон мог разнести весь дворец в щебень!

– Уже не разломает, – заверил я.

Он сказал просительно:

– Маркиз, покиньте дворец как можно быстрее! Пусть следующая схватка, если она состоится, будет отсюда подальше. И желательно на открытом месте. Землю сломать не так просто.

– Да, – согласился я. – Об этом еще Диоген говорил.

– А это кто?

– В другой раз объясню, – ответил я. – А сейчас не останавливаюсь, иду дальше. И не уговаривайте!

Еще одна дверь распахнулась, король появился в окружении телохранителей, с ним герцог Людвиг и высокая статная женщина, королева Адельгейда фон Брауншвейг-Люнебург.

В глазах короля я увидел страх и восторг одновременно. Он сказал торопливо до того, как я успел склониться в почтительном поклоне:

– Маркиз Ричард, вы мне понравились сразу… Но что я могу сказать… Власть магов в моем королевстве, как и во всех, которые я знаю, не оспаривается. Ни один король не может сказать даже слова против. Маг просто сотрет его в порошок. Может стереть даже с королевством.

– Ого, – воскликнул я невольно. – Черт, какая я сволочь, что подставил и вас под удар!

– Вы же не знали, – пояснил мне король, словно мне это надо пояснять. – У вас, говорите, даже багеры не ходят?

– Да, такой у нас заброшенный мирок, Ваше Величество.

– Трудно себе такое представить, – произнес он.

Я развел руками.

– Ваше Величество, я устал всем повторять, что я из глухого медвежьего угла. Мне стыдно, я слишком многого не знаю. Но я уже узнал и научился за последний месяц больше, чем за всю предыдущую жизнь.