Ричард Длинные Руки – гауграф, Стр. 161

Осторожно приблизившись, я протянул руку, ожидая встретить сопротивление стекла или вообще нечто твердое, но пальцы выдвинулись дальше оконной рамы. Взявшись за край, я медленно выглянул, ночная прохлада моментально охладила разгоряченное лицо. Вдалеке слышны птичьи крики, легкое дуновение воздуха, ноздри уловили странные ароматы неведомых цветов.

Я оглянулся, комната никуда не исчезла, я в ней, но в то же время выглядываю совсем в другой мир.

Донесся запах жареного лука, такой неуместный в королевских покоях. Едва-едва слышный, но я уловил и запах и даже тепло чужого тела.

По ту сторону портьеры прошла легкая тень. Ткань плотная, однако тепловое излучение четко показало трех человек. Тот, что справа от меня, сразу поднял арбалет и прицелился в меня.

Я сказал негромко:

– Замри! А теперь опусти арбалет. Иначе превращу в лягушку.

Арбалет дрогнул в руках тайного стража, но не опустился. Я произнес сурово:

– Я пришел поговорить с Его Величеством, а не убивать. Но если вы будете мешать, я сейчас же превращу вас в пыль!.. Всех троих. А вот того, четвертого, что прячется за колонной… превращу в камень. А потом убью и короля, которому служите так усердно.

Арбалет наконец опустился, я видел по смутным движениям сквозь портьеру, что в растерянности переглядываются. Слева от меня донесся шепот:

– А если нас пятеро?

Я помедлил, напрягся так, что закружилась голова, просканировал всю комнату и сказал так же твердо:

– Четверо!.. Но я пришел с миром. Иначе бы убил вас раньше, чем вы бы меня увидели.

Тени медленно опустились на пол. Я услышал за дверью громкие голоса, лязг металла. Обе гигантские створки распахнулись так, что въедет конница, Гиллеберд вошел в сопровождении двух сановников, но они лишь молча сняли с него тяжелое королевское облачение и бережно усадили под обе руки в кресло.

Он небрежным жестом отправил их за дверь, я возликовал и, едва за ними захлопнулись створки, вышел из-за портьеры, попутно прилагая усилия, чтобы стряхнуть незримничество, сколько бы слоев на мне сейчас ни оказалось.

– Ваше Величество, – произнес я негромко, но очень веско, – не двигайтесь. И не произносите ни слова.

Он запнулся, глаза выпучились, побагровел так, что я испугался, как бы не хватил удар. Рот его начал раскрываться для вопля, но я опустил ладонь на рукоять меча, а палец другой руки прижал к губам.

– Ни звука, Ваше Величество, – повторил я. – Я рад, что вы меня видите. Вреда вам причинять не хочу, как вы понимаете. Иначе бы уже… это вы тоже понимаете.

Он медленно выдохнул, сделал пару осторожных вздохов.

– Как вы…

– Это потом, – ответил я.

Он вздрогнул, когда я ухватил его за руку и, вытащив из кресла, подтащил к распахнутому окну.

– Что… вы хотите?

– Поговорить, – ответил я. – Поболтать… Не изволите ли присесть, Ваше Величество?

Я придвинул второе кресло, Гиллеберд медленно опустился на низкое мягкое сиденье. Я поморщился, из такого трудно будет выскакивать, но теперь окно рядом, а до двери не меньше пятнадцати шагов.

Я прямо взглянул Гиллеберду в глаза.

– Ваше Величество, хотите… начистоту?

Он посмотрел очень настороженно, поглядел по сторонам, сделал какой-то знак. Я старался понять, удаляет ли он лишние уши, советники обычно слушают все переговоры, а потом вместе с королем вспоминают каждый взгляд, жест, слово, паузы и заминки, трактуют и пытаются выловить недосказанное, или же просто поправил падающие на лоб седые кудри.

– Говорите, – произнес он холодновато.

– Ваше Величество, – сказал я тихо-тихо, чтобы слышал только он, даже если за портьерой и прячутся советники, – если честно, я мог бы завоевать ваше королевство… Да, я в сговоре с очень могущественными силами магов, пользуюсь их поддержкой… Можете считать, что я продал душу дьяволу. Мотивы в данном случае неважны, правда?.. Как и то, насколько я погубил душу. Сейчас главное то, что могу, а чего не могу.

Он выдержал мой прямой взгляд.

– Гм… и что вас останавливает?

– От захватов?

– Да.

Я вздохнул, развел руками.

– Завоевать могу, а дальше? Ни одна империя, созданная оружием, не пережила своего создателя. Так было у Александра Великого, и раньше, и позже, хоть у Аттилы, хоть у Наполеона… это в наших краях великие завоеватели прошлого. Я не совсем дурак, хоть и здоровый, что-то понимаю! А что не понимаю, просто запомнил. Можно ведь не только своим умом, но и чужим, верно? Потому и хочу по-умному решать вопросы мирным путем. Не потому, что я такой вот из себя весь миролюбивый. Мудрецы говорят, так надежнее.