Ричард Длинные Руки – гауграф, Стр. 11

– Осмелюсь напомнить, – сказал он с великим чувством достоинства. – На своих территориях маркграфы обладают властью герцога за единственным исключением: во время военных походов маркграфы следуют за герцогским знаменем.

Бабетта сказала торжествующе:

– Вот видите!

Я мотнул головой.

– Полагаете, – спросил я раздраженно, – мне так важно, кто за кем следует? Ничуть. Император мне так уж доверяет. Он просто вовремя набросил лассо на хорошего мустанга. Вы это очень хорошо устроили! Настолько хорошо, что не вы ли заманили в Ундерленды и сдали Кейдану, чтобы в последний момент спасти и сделать слугой императора? Правда, на мне где сядешь, так и слезешь… Хотя да, какое-то время покататься сможете. Я своего слова не нарушу. Как бы то ни было, я – рыцарь.

Бабетта продолжала улыбаться лучезарно, Арнульф хмыкнул.

– Император и не ждет от вас особой благодарности, – пробурчал он. – Он вообще ни от кого не ждет и никому не верит. Но он понимает, что на какое-то время здесь воцарится мир. На какое-то время – уже хорошо.

– Отсроченная война, – согласился я, – хорошо.

– Отсроченная может и не начаться, – уточнила Бабетта.

Глава 4

Я кивнул, быстро соображая, что своим решением император умело убил двух зайцев. И показал свое неудовольствие Кейдану, потерявшему контроль над королевством, и намекнул, что в интересах императора поддерживать лидера, который может держать в кулаке захваченные земли. А это я показал, силой выдворив варваров.

Кроме того, император разом остановил войну, потому что и Кейдан, и я теперь на одной стороне, а подданные империи не должны воевать друг с другом. Надеюсь, у Кейдана хватит ума не лезть в мою марку с атрибутами своей власти. Если уж Брабант держится, отстаивая свою независимость, если Ундерленд постоянно подчеркивает свои особые привилегии, то теперь появится еще одна полунезависимая территория на карте Орифламме…

– Где эта марка? – спросил я. – Раз это марка, а не просто земля, то с кем она граничит, кроме моря?

Арнульф посмотрел на меня с недоброй улыбкой.

– Вы же такой прозорливый…

Я подумал, спросил:

– С варварами?

Он спросил иронически:

– Трудно было догадаться?

– Хорошо, – сказал я, – граничу с варварами. С другой стороны Великий Хребет, с третьей – океан. А где заканчивается марка? Что-то я о ней вообще не слышал. Наверное, такое громадное, что можно прикрыть моим плащом? А то и шляпой?

Арнульф посмотрел мне в глаза и сказал медленно, явно наслаждаясь эффектом:

– Уж поверьте. Это громадная марка…

Я повторил угрюмо, игра в загадки не нравится, когда в одни ворота:

– Так где она?

– Она, – сказал Арнульф со вкусом, – вся под варварами… сэр маркграф. Фактически вся. Разве что самая крохотная полоска возле Брабанта еще ими не захвачена. Но… контролируется. Так что ваша земля является вашей только на бумаге.

Они ожидали взрыва или какой-то бурной реакции с моей стороны, криков, что подло обманули, надули, ничего не дали, но что в имени тебе моем, шкура уцелела, это главное.

– Что ж… – сказал я почти равнодушно. – Зато маркграф. Возможно, и обо мне споют…

Гримоальд переспросил:

– Споют? Почему споют?

Я отмахнулся.

– Да это так, вспомнил одного… Маркграфа Бретонской марки. Красиво погиб, прикрывая отступление великой армии императора Карла. О нем сложили героическую поэму, называется «Песнь о Роланде».

Арнульф проговорил с затаенной усмешкой:

– Вы рыцарь, сэр Ричард. Для вас стать героем песни должно стать главным аргументом принять как маркграфство, так и все, что с ним связано.

– Да, – пробормотал я, – главное – красиво умереть. Но я по своему невероятному великодушию постоянно предоставляю эту честь своим противникам. Просто сам поражаюсь своей доброте!

Я осушил кубок и налил себе еще, быстро соображая, что делать дальше. Император ничего не терял, предлагая мне это маркграфство. Во-первых, давно подмято варварами и последние сто или больше лет существует только на бумаге. Во-вторых, император сделал хороший ход, давая мне шанс легализовать хотя бы часть захваченного в Сен-Мари. Я не знаю возможностей императора здесь, по эту сторону океана, но, боюсь, он все-таки в состоянии, если его сильно обидеть, прислать на кораблях имперские войска. Сейчас к Сен-Мари у императора чисто теоретический интерес, это небольшая по масштабам империи полоска земли, которую, увы, не расширить из-за непреодолимого Великого Хребта.