Щелкнула тетива, я поморщился от боли в руке, а стрела ударила в основание черепа. Лохматый вздрогнул, дубина выпала из рук, а сам завалился навзничь. Джильдина двумя ударами сразила сразу двух, схватилась с оставшимися, но один резво развернулся и бросился бежать.
Я заколебался было, потом решил, что может привести подмогу, взял его на прицел и послал стрелу. Он вскинул руки и упал вниз лицом. Ножи женщины-воина сверкнули в последний раз, ее противник булькнул перерезанным горлом и осел на колени. Она опрокинула его ударом ноги в лицо, оглянулась по сторонам, дикая и озверелая настолько, что у меня мурашки побежали по коже. Никогда мы, мужчины, не бываем такими страшными. У нас даже смертельная и кровавая война вроде игры, все делаем красиво и благородно, а умираем в красивых позах и с заготовленными для такого случая словами. А женщины… у-у-у… животные…
Я повесил лук за спину.
– Леди Джильдина, мне разжечь костер?
Она тяжело дышала, ноздри раздуваются, как у тигры, глаза налились кровью, а верхняя губа приподнялась, показывая острые клыки.
– Ты убил двух?
– В спину, – объяснил я. – И не убил, а добил. Вы сами их почти убили красиво и молниеносно.
Сказал и понял, что брякнул правду: убитый первым упал на спину, на груди длинные глубокие раны, все еще толчками выплескивается кровь. Все пятеро умерли бы от ран, но только, возможно, она бы умерла тоже.
Глава 9
Она помолчала, меряя меня лютым взглядом, затем вытерла ножи о ближайшего убитого и вложила в ножны. Я осторожно приблизился, увидел, что из-за того, что она сражалась, широко расставив для устойчивости ноги, одна из стрел нападавших попала ей во внутреннюю сторону бедра. Кровь и сейчас вытекает из раны струйкой темной крови, я едва не залечил рану тут же, но вместо этого сказал торопливо:
– Леди Джильдина, быстро ложитесь. Я осмотрю рану и перевяжу.
Морщась, в глазах сомнение, могу ли я вообще перевязывать, она легла на спину, ее пальцы ловко расстегнули ремень, я помог ей стащить брюки. Она осталась в жилете. Из жилистого бедра, где одни тугие мышцы и ни капли женского жирка, торчит обломанный наконечник стрелы, а саму стрелу бодибилдерша, конечно же, обломила в бою, чтобы не ме shy;шала.
– Ого, – сказал я. – Лежите спокойно, сейчас я вытащу эту дрянь…
Она скривилась, спросила строго:
– Ты в самом деле умеешь?
– Да, – ответил я бодро. – Прошел начальный курс полевого лекаря. Потерпите, сперва будет больно…
Я медленно ввел кончик ножа в рану, подцепил там наконечник. Скрежетнуло, я попробовал тащить, но сорвалось, я сцепил зубы и повторял и повторял попытки, пока не сумел поддеть снизу. Наконечник начал подниматься, я сунул пальцы в рану и, вцепившись в него, вытащил наружу.
Она лежит белая как мел, смотрит в пространство. Я сосредоточился, мне нужен здоровый партнер, но и залечить рану нельзя, выдам себя сразу, нужно пройти по лезвию бритвы… С первой попытки ничего не получилось, слишком осторожничаю, со второй и третьей – тоже, затем кровь перестала сочиться, края раны сомкнулись, на них образовался безобразный ком засохшей крови.
Она проговорила медленно:
– А в самом деле…
– Что?
– Стало легче, – сообщила она.
– Только не шевелитесь, – предупредил я. – Я убрал наконечник, вот он, посмотрите… остановил кровь, но рану нельзя даже щупать. И вообще не тревожить, а то разойдется, кровь хлынет снова. Лежите, просто лежите…
Она замолчала, а я, отерев пот, заметил наконец, что мускулистые ноги широко раскинуты, сама она, оставшись в кожаном жилете, ниже обнажена от пояса и до сапог. Тело белое, как у шведки, совершенно не целованное солнцем.
На животе два белых шрама и еще один – багровый. Я осторожно коснулся кончиками пальцев:
– Это недавно?
Она помолчала, прежде чем ответить:
– Да. Пустяк.
– Неглубоко?
– Я же говорю, царапина.
Я погладил живот, мышцы инстинктивно напрягались, принимая форму красивых квадратиков. И не шести классических, как на фото знаменитых бодибилдеров, а целых восемь, ровных и безукоризненно размеченных. Вздохнув, я отодвинулся и вытащил из сумки огниво.
Она поднялась, быстро натянула брюки. Щелкнула пряжка ремня. Снова собранная и деловая, не глядя на меня, перевернула одного из нападавших на спину. Я ощутил ее взгляд на моей спине.