Ричард Длинные Руки – коннетабль

Призраки остановились перед хозяином. Я поспешно перешел на тепловое зрение, там три человеческие фигуры, у одной на спине мешок, в нем свернулось нечто ярко-красное, более горячее, чем тело владельца.

Бармен, тоже багровая коренастая фигура, произнес почти враждебно:

– Чего тебе, Черный Гриб?

Тонкий мужской голос произнес с досадой:

– Ну ты что, Счастливчик? Хотя бы раз прикинулся, что не видишь…

– А что ты наметил спереть на этот раз?

Я перешел на нормальное зрение, перед стойкой медленно материализовались три фигуры. Странно было некоторое время видеть их полупрозрачными. Все в лохматых одеждах из звериных шкур, грязные волосы слиплись в сосульки. Мешок только у одного, как я и увидел в тепловом, зато у двоих крайних на массивных поясах из наборных колец целый ряд длинных ножей по бокам и даже за спиной.

Средний сказал уныло:

– У тебя сопрешь…

– Что пить будешь?

– Как обычно…

Бармен налил в три стакана нечто темное. Трое одновременно протянули руки, мне за их спинами плохо видно, но показалось, что с пальцами что-то не в порядке. Бармен принял монету не глядя, она исчезла из его ладони, словно тоже стала невидимой.

Атмосфера вражды угнетала, я чувствовал, как торопливо колотится сердце, словно иду по краю бездны. От жары сбивалось дыхание, я ощутил, как по виску потекла щекочущая капля.

Ноги прилипают к месту, я заставил себя сдвинуться. Бармен бросил на меня косой взгляд, и я, вместо того чтобы сесть за стол, направился к нему. Сердце едва не выпрыгивает, я на ходу нацепил глуповато рассеянную улыбку, бармен снова обратил внимание на чашки, и я медленно подошел к стойке, стараясь не выпускать из поля зрения и остальных за столами.

– Здравствуйте, – сказал я. – Что-то я проголодался…

Мужчина поднял голову, на меня взглянули острые глаза: один голубой, другой – коричневый. Лицо жутко изуродовано двумя страшными шрамами, в одном месте выглядывает кость, нос расплющен, придавая облику свирепость, губы настолько огромные, а нижняя челюсть крохотная, что мне показалось, будто ее нет вовсе.

– Это и понятно, – буркнул он. – Полночи пролежать среди камней. Это было рискованно… парень.

Последнее он добавил с сомнением в голосе и скорее для того, чтобы сказать приятное потенциальному покупателю.

Я пробормотал ошарашенно:

– Да вот восхотелось полежать на свежем воздухе… А что, меня было видно?

Он хмыкнул.

– Ты издалека, парень. Есть мясо игунов, враков, геледей, а также ундирра, но ундирра не подается без цекса.

– Хороший выбор, – произнес я осторожно. – А что вы сами порекомендуете?

Он кивнул:

– Мудро. Игуны попались уже после кладки, вракка малость пережарили… с ними никогда точно не угадаешь, а вот геледь в самый раз.

– А ундирра?

– Ундирра всегда хороша, – заметил он, – но дорогая, и… я бы посоветовал, как новичку, оставить на те дни, когда… гм… свыкнешься.

В его вроде бы равнодушном голосе я уловил предостережение. Хозяин таверны смотрит так, будто видит меня насквозь.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Тогда все на ваш выбор.

– Есть чем платить?

Я молча положил на стойку золотую монету. Он взял, взглянул очень внимательно, я ожидал, что попробует на зуб, однако он ощупал и сказал только:

– Да, интересная плавка. И дивные примеси. Странное время…

– Какое? – спросил я.

– Между Пятой и Шестой, – ответил он буднично. – Не пойму, что за огонь… никакой магии, состав почти однороден… Вот что, парень…

– Ричард, – сказал я и добавил примирительно: – Вообще-то даже сэр Ричард. Так меня звали когда-то. Но это неважно.

Он отмахнулся.

– Тут можно встретить даже кардинала. Настоящего!.. Теперь, правда, он уже не совсем кардинал. Вернее, совсем не кардинал. Рич, я вижу, ты не очень разбираешься, куда пришел. Сразу скажу, пореже показывай золото. Здесь оно давно уже все в одних руках… Вот сдача. Этого хватит надолго.

Он высыпал на стойку целую горку серебряных монет, все это время держа и золотую монету, и сдачу между мной и остальными посетителями. Я поблагодарил, еще больше приглушив голос:

– Спасибо. Вы очень добры.

Он пожал плечами, взгляд стал отстраненным, наконец махнул рукой:

– Ладно, мне уже не выходить отсюда… Держи.

Он толкнул в мою сторону по стойке металлический флакончик с деревянной пробкой.